ОТКРЫВАЯ ДУШУ (ЛП)

Закрыв глаза, доктор несколько раз глубоко вздохнул, потом медленно открыл их, глядя на свои побелевшие пальцы, теперь чуточку порозовевшие. Он проклял каждое мгновение, когда про себя размышлял о своих отношениях с Шерлоком, и собственную тупость, потому что, живя с ним, полагал, что был единственным, кого это заботило. Отношения эти были реальны, разве что без соответствующей церемонии. Как бы он ни хотел сказать Шерлоку, что всё это не так, что тот понял превратно, как иначе Джон мог бы описать это? То, что было у них, настолько близко было к счастливой семейной жизни, что могло бы служить эталоном. Замените погони, наручники и угрозу взрыва в ночи молчаливыми поцелуями и объятиями – и в чем будет разница? Так же были бы две чашки черного кофе, одна из них – с сахаром, утренняя газета, ожидающая на столе, и совместный завтрак из тостов, бобов и яиц. И какой же идиот разводится со своим мужем ради того, чтоб еще раз жениться?

Тот же идиот, что застрял на том, как это исправить. Пока, по крайней мере, он мог разжечь конфорки, чтоб разогреть какую-нибудь еду. Горох и сосиски, хлеб и картофель. Он поставил чугунную сковороду на плиту и искал что-нибудь, чем можно открыть пластиковую упаковку свиных и говяжьих сосисок.

Пока кипела вода и жарилось мясо, Джон убирался, находя, что, в целом, порядок вещей не очень-то изменился. Шерлок опять передвинул свой ноутбук. На этот раз, на кухонный стол, как обычно, захламленный его принадлежностями. Джон отодвинул их в сторону, чтоб поставить тарелки, нисколько не удивившись, что консервный нож обнаружился на столешнице, хотя Джон и не помнил, что видел его там раньше. Накрыв на стол, более или менее, он глянул в окно на своего одинокого друга, чтоб увидеть, что тот уже не один. Рядом с ним стоял человек, высокий и крепко сбитый. Тот казался гигантом, стоя вот так, расставив ноги и подбоченясь. Рыбак, должно быть, подумал Джон, хотя даже для лодочника их дом на скале был явно не по дороге. Он позволил сосискам немного дольше пролежать на одном боку, потому что внимательно наблюдал из окна за их высоченным гостем в длинном толстом пальто и шерстяной шапке, и сидящим до сих пор Шерлоком, который кивнул, но не двинулся с места. Внешне в поведении Шерлока не было ничего настораживающего, но кулаки пришедшего к ним мужчины нервно сжимались и разжимались, чересчур беспокойно даже для человека, привыкшего сохранять равновесие в море, а поза его была слишком жесткой, он как будто прирос к земле, словно обувь его была из цемента.

Шерлок обернулся, чтоб увидеть Джона в окне, и, следуя за его взглядом, незнакомец тоже взглянул. Джон расправил плечи и подобрался, повинуясь инстинкту и привычке, заставлявшей его менять положение, чтоб казаться внушительнее и выше. Он был почти уверен, что смог бы обезвредить его, если нужно. Далось бы это ему нелегко, но большой человек был бы повержен. Запуганный или нет, рыбак решил не занимать больше времени Шерлока, и, даже не попрощавшись, кинулся прочь, отступая к торфяникам. Детектив с минуту смотрел ему вслед, затем снова взглянул на Джона, прежде чем подняться, как большая закутанная мумия, и направиться к дому.

Джон вернулся к обжариванию сосисок, проверяя попутно, чтоб кипящие горох и картофель стали мягкими, но не слишком разваривались. Он услышал, как Шерлок вошел, и дверь тут же за ним захлопнулась, а потом – шаги, вверх по лестнице, а не на кухню. Джон разложил по тарелкам масло и коричневый соус*, и, проголодавшийся, без промедления приступил к еде.

Он успел лишь разок откусить, как шаги возвратились, и Шерлок спустился в свитере, что был не его, но на это Джон устал уже жаловаться. Один из многих предметов, за семь лет конфискованных Шерлоком. Поход за вещами для детектива был частенько лишь способом влезть в чужой гардероб. Шерлок сел напротив и начал есть без каких-либо комментариев, только сразу, не попробовав даже, добавил в еду соли и перца.

— Приятно видеть твой аппетит, — это было всё, что Джон мог сказать, воздержавшись от колкостей. — Так кто это был?

Шерлок только пожал плечами, глотком воды запивая овощи.

— Леон Стерндейл. Работает на борту рыболовного грузового судна, которое на стоянке в Плимуте.

Джон нахмурился, положив кусок хлеба с маслом на тарелку Шерлока.

— Плимут несколько не по пути. Зачем он приходил?

— Кажется, викарий Роундхей позвонил ему и рассказал о Тредженнисах. И тот, не помня себя, сел в первый же поезд, чтоб приехать. В полиции с ним были не слишком любезны, ничего ему не ответив толком, и викарий благоразумно упомянул, что и я расследовал дело. — Шерлок отломил немножечко хлеба и отправил в рот. — Говорит, друг семьи.

— Примчаться из Плимута по железной дороге, успеть побывать в участке и добраться до нас, хоть и двух еще не было? — спросил Джон.

Шерлок посмотрел на него, в глазах его были искорки – мы-то знаем, что в действительности здесь происходит, – что на сей раз было абсолютно и безусловно верным.

— Скольким друзьям семьи викарий звонит среди ночи?

— Только очень, очень близким друзьям.