Открывая новую себя

— Варя, твой сон будет частью подготовки к участию в шествии. Так что не сопротивляйся. — После сытного обеда, я и сама почувствовала, как глаза слипаются. — Когда ты ляжешь, представь, как с каждым вдохом в твое сердце входит вся печаль мира и переплавляется в любовь, которую ты выдыхаешь. Вдох — вдыхаешь обиды, тревоги, печаль. Задержка дыхания — все превращается в любовь. Выдох — ты выдыхаешь любовь, наполняя ею мир.

— И сколько мне нужно сделать таких вдохов и выдохов? — решила я уточнить, уходя спать.

— Милая, делай до тех пор, пока не почувствуешь, как твое сердце бьется в унисон со Вселенной, наполненной любовью. Просто позволь любви войти в твое сердце.

— Хорошо, согласилась я, уходя.

Закрыв глаза, я представляла, как каждый удар моего сердца наполняет мир любовью, и в какой-то момент в зеленоватом сиянии, окружившем меня, я увидела улыбающуюся Афродиту, несущую в руках прекрасный изумруд конической формы, похожий на сердце. Она протягивала мне изумруд, но он упал на испанскую галеру, появившуюся между мной и ней. Я откуда-то знала, что галера везет сокровища Монтесумы, и я видела, как галера тонула и подводное течение несло изумруд обратно к храму Афродиты.

2004

«Да, затонувшие корабли с изумрудами мне еще не снились», — подумала я, разбуженная пришедшей эсэмэской: «Просыпайся, богиня. Открывай свои прелестные глазки. Мы все ждем. Костас». Сердце сладко сжалось, и, окрыленная, я побежала в душ, пора было собираться на вечернюю съемку. Когда я спустилась в холл, вокруг Костаса уже толпились статисты в исторических костюмах. Кто-то был одет в бронзовые доспехи воинов древней Фракии, кто-то в белоснежные туники.

Размахивая, как всегда, руками, Костас им что-то объяснял. Увидев меня, он тут же просиял и указал рукой на визажиста. Анита, убирая мои волосы в замысловатую прическу, показала красивый халат, который предполагалось надеть поверх туники. Халат был сделан из зеленого бархата и расшит зелеными камнями и серебряными нитями. Пока она украшала похожими камнями мою прическу, подошел Костас и стал рассказывать сюжет.

— Когда процессия, идущая с факелами от берега моря, достигнет разрушенного храма и остановится около священного алтаря, ты спустишься с небес и встанешь около священного треножника. В древней традиции подношения Афродите делали в виде произведений искусства, вдохновленных любовью. Прекрасные амфоры и статуэтки, расписанные блюда и ткани, танцы и стихи — все будет брошено к твоим ногам. И когда подношения закончатся, ты благословишь пары влюбленных, подходящие к тебе.

— Представляю, зрелище будет грандиозное, — восхитилась я.

— По-моему, я придумал удачный режиссерский ход, чтобы прорекламировать все существующие сувениры на Кипре и местные танцы и обычаи, — добавил Костас совсем другим тоном.

— Да, ход красивый, — согласилась я. — Из моря я уже выходила, но вот с небес еще не спускалась.

— Это неопасно! Главное — чувствовать себя легкой, и тогда веревка выдержит, — почти серьезно предложил Костас.

— Что значит «чувствовать себя легкой»? — я так широко открыла глаза от изумления, что Анита замахала руками:

— Потерпите еще минутку, я закончу, и вы будете готовы.

1904

— Ну что же, ты почти готова к шествию. — Тетушка удовлетворенно оглядела меня. На мне была надета легкая зеленоватая туника в древнегреческом стиле, которую тетушка привезла с собой. Я проснулась около пяти часов вечера и, спустившись, застала тетушку, смешивающую какие-то ароматические масла.

— Что вы делаете? — спросила я, умирая от любопытства.

— Готовлю смесь аромамасел, открывающих сердце и помогающих усилить вибрации любви: роза, гиацинт. Средним пальцем, Венера, ты наносишь три капли себе в центр груди и на соски и несколько капель внизу живота. — Я сделала все, что говорила тетушка, и почувствовала, как сердце стало сильнее биться.

— Самая страшная зависимость на Земле — зависимость от любви. — Тетушка сочувственно смотрела на меня. — Когда внутри нас нет любви, мы похожи на нищих, готовых довольствоваться любыми отбросами, любой брошенной костью, чтобы только утолить дичайший голод — голод любви, раздирающий нас изнутри. И тогда мы готовы на все — идти в постель с первым встречным, унижаться, ломать свою жизнь, соответствовать чьим-то ожиданиям, искать себе занятие — лишь бы заполнить зияющую пустоту внутри нас, получить чью-то любовь. Но весь ужас в том, что ни один мужчина в мире не способен заполнить эту пустоту. Так же как он не может получать сексуальную энергию из пространства, так же он не способен получать любовь.