Открывая новые страницы...

«Грянула русская революция, и меня потянуло из Швейцарии в царскую Польшу. С нелегальным паспортом переезжал русскую границу, не зная ни одного слова по-русски. Первый человек, которого я встретил в Варшаве, был Феликс Дзержинский, второй — Лео Иохигес (Тышка), главный руководитель нашей (социал-демократия Королевства польского и Литвы. — Авт.) партии. Я был сразу отправлен в редакцию ЦО партии, принимал участие в выпуске первого ежедневного издания партии «Трибуна»… Мне приходилось с группой рабочих захватывать типографии буржуазных газет, дабы обеспечить ежедневное издание нашего нелегального ЦО, с браунингом в руках».

Весной 1906 года арестован, за взятку отпущен, через две недели арестован вновь. В 1907 году выслан в Австрию. Жил в Германии, участвовал в социал-демократическом движении, боролся вместе с К. Либкнехтом, Р. Люксембург и А. Паннекуком против реформизма. Исключен перед войной из германской социал-демократической партии за несогласие с реформистами. «Ежедневное общение с Лениным, — пишет он, — обмен мнениями убедил меня в том, что большевики являются единственной революционной партией в России».

Тогда в Швейцарии рождалось интернационалистское объединение социал-демократов — противников войны.

«Боевой фонд этой организации составлен был таким образом, что Владимир Ильич внес от ЦК большевиков 20 франков. Бор-хард от немецких левых — 20 франков, а я из кармана Ганецкого от имени польских социал-демократов — 10 франков. Будущий Коммунистический Интернационал располагал, таким образом, для завоевания мира 50 франками, но для издания брошюры о конференции на немецком языке понадобилось 96 франков. 46 пришлось одолжить… На Кинтальской конференции мы уже представляли значительную силу…»

В Давосе он узнал о Февральской революции в Петрограде. Его вызвал к себе Ленин: «Надо ехать в Россию». Вместе с Ильичем и другими большевиками добрался до Стокгольма. Остался там в качестве агента ЦК для связи с заграницей.

…Страны, города и веси менялись в его жизни с кинематографической быстротой. И вот неторопливый поезд переползает от одной митингующей станции к другой. Октябрь 1917 года… А ему вспоминается то выступление на митинге, с которого началась его биография революционера-профессионала: за угощением старый крестьянии, видевший в своей жизни, наверное, не одно предательство хорошо начинающих интеллигентов, сказал ласково начинающему трибуну: «Смотри не предавай»…

Да, Карл Радек начинал хорошо. И жизнь его вне России до сих пор остается примером обретения себя в борьбе.

…Вот и перрон Финляндского вокзала.

«Как во сне приехали в Смольный, а через минуту были в кабинете у Ленина… Немедленно после приезда в Петроград был послан в Стокгольм для переговоров с представителем немецкого правительства Рицлером. После возвращения поехал с Троцким в Брест-Литовск».

Зимой 1918 года Радек выступил против заключения мира с Германией, однако очень скоро одним из первых признал свою ошибку. В 1924 году писал: