Открывашка и пробой (СИ)

— А меня Виктория Александровна. А почему тебя в базе не нашли? — спросила она.

— Я не знаю, — опробовал я новую модель поведения.

— Андрей, если будешь врать и запираться — я не смогу тебе помочь, — задушевным тоном предупредила она.

— Простите, но меня правда зовут Сульянов Андрей Иванович, маму мою зовут Сульянова Василиса Николаевна, она директор БСОШ №41, ее телефон…

Следователь и инспектор записали все в блокнотики.

— Я сейчас позвоню сначала ей, потом — в школу, — поделилась планами Виктория Александровна, достав кнопочный телефон.

«Самсунг-раскладушка»! У меня в далеком детстве такой был, с фонариком и ИК-портом.

— Да, конечно, позвоните, пожалуйста, — попросил я.

Может мент просто пугал, специально перевирая цифры?

Стоп, я же уже смирился с тем, что попал в параллельный мир. А если тут есть копия моей мамы, копия сестры и копия меня? Какая жуть! А если мне придется дружить с самим собой? Да нафиг надо!

Инспектор тем временем безуспешно позвонила на мамин сотовый.

— Точно не ошибся? — показала мне экран.

— Все правильно, — вздохнул я.

Она выбрала номер из телефонной книги и позвонила диспетчеру, запросив номер БСОШ №41. Немного подождав, записала ответ и набрала школу.

— Здравствуйте, из милиции беспокоят, инспектор по делам несовершеннолетних, — после небольшой паузы спросила у меня. — А ты в этой школе учишься?

— Нет, в пединституте имени Макаренко, — ответил я.

— Нет, не у ваших, — успокоила собеседника Виктория Александровна. — А вы не подскажите, как вашего директора зовут? Нет, никаких претензий у милиции к ней нет, просто сверяю данные в базе. «Не к ней, а к нему»? Мужчина, значит? Степан Георгиевич Лукин, правильно? Спасибо большое, до свидания.

Она отключилась и укоризненно посмотрела на меня.

— А он точно несовершеннолетний? — неприязненно спросил следователь. — Может с ним по-другому поговорить, глядишь память и проснется.

— Да не вру я! — простонал я.

Сейчас еще и пытать начнут. А мне что, в угадайку теперь играть, надеясь, что в базе найдется кто-то похожий с выдуманным мной именем?

— Давай в институт позвоним, — решила Виктория Александровна. — Какой факультет?

— Филологический, — буркнул я и отвернулся к окну.

Нет меня там. Меня вообще нигде нет!

— Что ж, ты у нас потенциальная «открывашка», — вздохнула она, убрав телефон. — В Центр тебя сдадим, а дальше не наши проблемы. Там из тебя быстро правду вытащат. Семен Иваныч, — переключилась на следователя. — На дачу на выходные поедешь?

Остаток пути я молча плакал, глядя на такие знакомые и одновременно совсем чужие улицы.

* * *

Обшарпанный, давно не беленный и покрытый по углам плесенью и паутиной потолок над головой. Вокруг — покрытые бетонной «теркой» стены. В углу — унитаз, прямо в который подает воду кран. В противоположном углу камеры стоит моя металлическая койка. Привинчена к полу! Лежать довольно мягко — мне выдали толстый матрас и чистенькое, белое накрахмаленное постельное белье с инвентарным номером. Укрываться надлежит колючим шерстяным одеялом. В камере тепло, поэтому им я почти не пользуюсь. Хорошо, что насекомых нет. Последнее «интересное» место камеры — железная дверь с двумя окошками: через верхнее со мной разговаривают, через нижнее подают завтрак, обед и ужин. Меню — ужасающее: на завтрак подают манную или рисовую размазню, на обед — жиденькие щи, ломоть черного хлеба и сильно разбавленное картофельное пюре с куском селедки. Ужин — лучше всего, потому что порой в тарелке с манной или рисовой (круг замкнулся) кашей можно найти половинку булочки с сахаром. Впрочем, говорить «порой» пока рано — ужинал я здесь пока всего три раза. Сейчас вот жду четвертый.

Металлическую кружку ублюдки в белых халатах и глазами мертвой рыбы милостиво дозволили оставить в камере.

«Объект №762, встаньте вот сюда».

«Объект №762, у вас есть аллергия на…»

«Объект №762, будет немного больно, но это — совершенно необходимая процедура».

Сопровождавшие меня инспектор со следаком, сдав меня сюда, даже ни разу не обернулись — им плевать, у них выходной на носу. Здесь у меня моим именем даже интересоваться особо не стали — удовлетворились продиктованными инспектором «вымышленными» данными. Первым делом меня загнали в душ, а одежду отобрали — сказали, по протоколу положено сжигать. Так я лишился последней материальной связи с прошлым миром. Уже к голому, стучащему зубами от холода — горячей воды в душе не нашлось — поднесли какой-то похожий на ручной металлодетектор прибор и удрученно покачали головой на вспыхнувшую красную лампочку. Позднее я узнал, что прибор нужен для выявления у «пациентов» необычных способоностей.