Открывашка и пробой (СИ)

На этой фразе он посмотрел на меня — смотри, мол, какую «плюшку» могу дать. Принял. Оценил.

— В деревне практику в школе проходит — чего ему в Москве делать? Пусть посмотрит, как простой народ живет…

— У нас такая мода, — едва заметный кивок на группу япошек. — Не приживется. Мы — русские, и всегда остаемся людьми!

На то, чтобы обойти зал по кругу, ушло больше часа. У меня немного рябило в глазах, многократно пожатая рука побаливала. Это такая вот у политиков жизнь? Столько рож запоминать — это же настоящий ад! Хорошо, что мне это не грозит. Фуршет мы покинули через служебный вход, снова попав на лестницу и отправившись на третий этаж.

— Молодец, — похвалил меня Вольфович. — Так дальше себя и веди. Чем меньше говоришь, тем меньше вероятность проколоться. Языком на людях болтать — это опыт нужен. Со временем наберешься.

— Зачем мне? — пожал плечами я.

— Пригодится, — отрезал он. — Вот смотри — ты к себе домой вернешься уже не такой, каким уходил, правильно?

— Правильно, — поморщился я.

Жизнь прежней уже никогда не будет.

— Ты не грусти, — приобнял меня за плечи. — Смотри на пережитое как на уникальный опыт, сделавший тебя лучше. Ты — не ссыкло, в истерики не впадаешь и вообще парень башковитый. Вот ты Тимофею рассказывал, в школе работать хочешь?

Посмотрев на сохранившее невозмутимое лицо — «работа такая» — КГБшника, я кивнул.

— Это же пустая трата твоего потенциала! — продолжил Жирик. — Меть выше! Ну какие в деревне перспективы? Три ступеньки: учитель, завуч, директор. Всё! Легкотня, скука!

Он ведь прав — зачем я себе мысленные ограничители выставил? Я способен на большее!

— Ты — мужик! — добавил он. — Такое пережил! Как тебе такое: уговаривай близких в этот мир перебираться. Здесь я вам хорошо устроиться помогу, а там, — он ухмыльнулся. — Я — мёртв.

Тьфу ты, он меня просто подкупить хочет! То же мне тренер личностного роста! Но… Но в целом он прав: с таким «блатом» жизнь будет гораздо лучше. Пока проявляем дипломатию:

— Я подумаю.

Глава 28

Мероприятие проходило в концертном зале правого крыла МВДЦ. Из трех сотен (спросил) кресел почти треть оказалась пустой. Жириновский, губернатор Лебедь — перед началом конкурса к нам присоединился — пяток каких-то московских «пиджаков» и пара богато наряженных иностранных делегаций разместились в первом ряду, а меня после «знакомства» сослали в пятый ряд, сидеть с Лёхой, охраной и какими-то неграми.

Особо важные иностранцы мне не понравились: смотрели так, будто я им денег должен, а их вежливые фразы были полны лжи. Последнее, впрочем, для подобных мероприятий стандарт.

Из динамиков на стенах и потолке играет приятная, стилизованная под фольклор музыка, задник сцены представляет собой картину-пейзаж с видом на несущую воды речку между засаженным пшеницей полем и березовой рощицей. Над этой прелестью — транспарант: «Тридцать восьмой краевой конкурс фольклорной песни».

Балкончики оккупировали вояки — наши, их форма мне привычна, и иностранные. Целятся из снайперских винтовок, особое внимание уделяя сцене и входам в зал — открыт только один, главный. Немного нервирует такая обстановка, а бабушкам под прицелами выступать каково?

Музыка стихла, и на сцену бодрым шагом выкатился прилизанный мужик в костюме:

— Приветствуем конкурсантов и зрителей на тридцать восьмом краевом конкурсе фольклорной песни, — поздоровался он с залом.

Иностранцы прикрыли архаичного вида, лишенные пары наушники в правом ухе — перевод слушают, видимо.

— Время неумолимо идет вперед, мир — меняется, ширятся торговые связи, но народная душа не меняется. Из недр веков берет свое начало народная песня, бок о бок проходит она по жизни с людьми. Эту песню не задушишь, не убьешь! Сегодня перед вами выступит десять лучших сибирских коллективов народной песни. Позвольте представить вам уважаемых членов жюри.

«Члены» сидят за столом справа от сцены, пятеро человек.

— Председатель жюри, Второй заместитель Министра культуры Красноярского края, Илья Андреевич Васильев.

Седеющий мужик в очках поднялся на ноги и поклонился вялым аплодисментам.

— Певец, продюсер и композитор, заслуженный артист России, Аркадий Семенович Укупник.

Аплодисменты от соотечественников усилились, и им поклонился пожилой, красующийся длинными белыми кудрями, худой мужик в очках. Знакомая фамилия, наверно в моем мире тоже Укупник есть.

— Маме Укупник нравится, — поёрзал Леха. — Попросишь у кхм… отца автограф взять?

— Попрошу, — пообещал я.

— Доктор педагогических наук, фольклорист, Нелли Андреевна Уварова, — продолжил ведущий.

Поклонилась пожилая, низенькая худая женщина в очках и с шалью на плечах.

— Наш японский гость, однажды удостоившийся похвалы самого императора — Терао Акира.

Здесь над аплодисментами постарались япошки, приветствуя смазливого соотечественника лет тридцати.

— Наш гость из Священной Римской Империи, всемирно известный актер и исполнитель Адриано Челентано.

Этому хлопали и наши, и европейские гости. Ну и я похлопал — этого пожилого итальяшку я в паре смешных комедий видел.