Открывашка в другие миры

В новом облачении меня устраивало всё, кроме ярко-красных носков. С черно-синим форменным костюмом они, мягко говоря, не сочетались. Я скептически оглядел себя с головы до ног и скривился: к черным брюкам военного образца со множеством карманов претензий не было, на мой высокий рост сели они прекрасно, даже ремень не требовался. Но он входил в комплект, и я потуже затянул широкую металлическую пряжку, отметив про себя, что живот, которого у меня, правда, и так никогда не было, способен теперь втягиваться аж до позвоночника. Вот что значит стресс и голодовка, пусть и вынужденные… Футболка была сшита из легкого белого обтягивающего материала. На рукавах, доходящих до локтей, от плеч вниз тянулись вышитые блестящими синими нитками надписи, прочесть которые я не мог из-за того, что эти символы мне не знакомы, но явно должны что-то означать, так как на простой орнамент они не походили. Довершала образ черно-синяя рубашка из плотной ткани с вышитым на нагрудном кармане маленьким изображением то ли пса, то ли волка, ее я застегивать не стал, а просто накинул сверху. Как у них тут принято носить – неизвестно, позже разберемся. На плечах двумя ярко-белыми полосами красовались погоны, во всяком случае, они были очень на них похожи, правда без каких-либо опознавательных знаков, но скорее всего у новобранцев их и нет, хотя в свое время в армии я отслужил, и вернулся оттуда в звании сержанта. Вместо высоких ботинок на шнуровке, какие носят солдаты, и которые по логике подошли бы к этой форме, прилагались темно-синие парусиновые кеды. Да и черт бы с ними, обувь оказалась по размеру и сидела на ногах, как тапочки. Но вот носки! Поначалу я вообще не хотел их надевать, но светить голыми лодыжками мне не хотелось еще больше. Так что, плюнув на гордыню, я смирился, и решил просто не обращать на них внимания.

– У всех новичков носки красные, можешь не париться по этому поводу.

Я обернулся на голос девушки, только вышедшей из ванной и застывшей в дверном проеме в чем мать родила, даже не думая что-нибудь на себя накинуть. Вода тонкими струйками стекала с ее мокрых волос, извилистыми дорожками огибая все прелести стройной фигуры.

С трудом заставив себя перестать на нее пялиться, я молча протянул ей полотенце.

– Знаешь, ты, конечно, очень красива, и я, безусловно, польщен столь жарким приемом, но не могла бы ты уже одеться и представиться?

Недовольно сморщив аккуратный носик, она неспешно обернула свое тело и лениво потянулась:

– Теперь тебя ничего не смущает?

– Голые женщины меня не смущают в принципе, мокрые тем более, – буркнул я совсем не то, что собирался сказать, и похоже девушку это сильно задело.

– Хам! – Выдохнула она с возмущением, и гордо выпрямив спину направилась к двери.

Я, не сдержавшись, чертыхнулся. Вот ведь свалилось «чудо» на мою голову!

– Да постой ты! – Дернулся я следом, желая как-то сгладить случившуюся неприятную ситуацию, но девчонка, резко обернувшись, вдруг залепила мне такую пощечину, что я от удивления потерял дар речи.

Не ответив мне ни слова, она молча удалилась, громко хлопнув напоследок дверью. Замок, жалобно пискнув, заблокировался, и я снова оказался заперт.

– Ну и вали отсюда! Ненормальная! – Крикнул я в сердцах в пустоту, и с размаху опустился на кровать, от злости едва не сшибив стоящий рядом на столике поднос с едой. – Дуреха треснутая, из-за тебя чуть голодным не остался.

Проворчав последнее уже беззлобно, и покачав головой, я с интересом уставился в тарелку.