Открыватели дорог

«Все мы согласны, что ваша теория безумна. Вопрос, который нас разделяет, состоит в том, достаточно ли она безумна, чтобы иметь шансы быть истинной. По-моему, она недостаточно безумна для этого».

Конечно, это не значит, будто Иван Александрович или сам Нильс Бор считают физику профессией фантазеров. Просто пришло время, когда для объяснения процессов, происходящих внутри атомного ядра, прежние представления о физических законах не подходят. Тем более необходимо найти новые законы. И тут без ломки старых представлений и понятий не обойдешься. И еще вопрос, достаточно ли «безумен» сам Иван Александрович, чтобы понять и принять те крохи истины, которые добывают в своих опытах «талантливые молодые физики Алексей Фаддеевич Горячев и Я. Я. Чудаков», как он написал в своей сегодняшней статье…

— И что же? — поинтересовался директор. — Пригласил?

Да, в догадливости Ивану Александровичу не откажешь. Алексей не успел ответить. Иван Александрович добродушно сказал:

— Значит, там и поговорим…

— А есть новости, Иван Александрович? — осторожно спросил Горячев.

— Приближаются. Перед визитом к Михаилу Борисовичу просмотрите последний номер «Physical Review». Я послал его вам час назад.

И точно, в прихожей щелкнула металлическая задвижка над прорезью в двери с надписью «Почта» и на пол упало что-то тяжелое. Алексей знал: американские журналы делаются на мелованной бумаге и весят килограммы. Прощай, отдых!

— Спасибо, уже принесли.

— Не обязательно вздыхать так горько. Я заложил нужную страницу!

Да, в точности академику тоже не откажешь! Алексей снова прошлепал в переднюю и поднял с пола тщательно увязанный увесистый сверток. Распаковав журнал, он увидел не только закладку, но еще и пометку на обложке: «А. Ф. Гор. Пр. 147».

Можно было бы еще поваляться в постели, но статьи физиков пишутся в основном на языке цифр, а формулы лучше проверять за столом. Статья, отмеченная академиком, принадлежала перу американского физика Ф. Моргана и умещалась на двух страничках, но формулы в ней занимали больше места, чем текст. Поневоле пришлось одеться, а затем приготовить холостяцкий завтрак — кофе и сосиски. Алексей тут же, на пластиковом кухонном столике, положил свои нехитрые вычислительные инструменты: авторучку, бумагу, логарифмическую линейку… А на третьем абзаце забыл о завтраке. Произошло именно то, о чем так сердито говорил Ярослав, когда их заставили раз за разом проверять отлично удавшийся эксперимент: «Идеи носятся в воздухе и передаются на расстояние не только по радио! Пока нас тут заставляют снова и снова доказывать уже доказанное, кто поручится, что другой физик не наткнется на нашу идею?»

И вот это случилось: известный американский физик писал именно об открытых Алексеем новых частицах — ро-мезонах. А самое печальное заключалось в том, что итоги долгих и кропотливых исследований Алексея Горячева и Ярослава Чудакова были опубликованы только на ротапринте и читали их, может быть, десятки человек. А статью Ф. Моргана сейчас читают тысячи физиков…

У Алексея тряслись руки, когда он набирал номер телефона Чудакова.

— Ярослав, зайди ко мне как можно быстрее!

— Если я попытаюсь открыть дверь, Аннушка прикует меня цепью к дивану.

— Скажи Анне, что ты идешь не на свидание, а на похороны.

Наверно, не сами слова, а тон, каким говорил Алексей, нарушил веселое настроение Ярослава. Он резко спросил:

— Что случилось?

— О нашем открытии опубликована статья в американском журнале. Только открытие сделал Морган.

— Журнал у тебя?

— Да, можешь получить полную информацию! — не удержался, чтобы не уязвить друга, Алексей.

— Куда уж полнее! — сердито сказал Чудаков. — Сейчас приду!

Ну что ж, подождем три минуты. Идти Ярославу недалеко, со второго этажа соседнего подъезда…

Другой вопрос: может ли он чем-нибудь помочь Алексею?

И еще вопрос: а как отнесется сам товарищ Гиреев к тому, что так опоздал со своей хвалебной статьей? И кто во всем этом виноват?

2. ЗА ПРОМАХИ СЛЕДУЕТ НАКАЗЫВАТЬ

Иван Александрович Гиреев сидел один в домашнем своем кабинете и рассеянно барабанил пальцами по полированному столу. Развернутая газета лежала перед ним, и он, чуть-чуть отстраняясь по дальнозоркости, перечитывал отдельные абзацы статьи. Кое-что теперь, после ознакомления с работой Ф. Моргана, в его собственной статье выглядело упрощенно, бездоказательно, а главное, все запоздало: и дифирамбы молодым физикам, и описание открытия, сделанного этими молодыми людьми.

Ах, если бы он послушался редактора научного отдела газеты и написал статью хоть месяц назад! А он все отнекивался, ссылался на какие-то причины, однако ж написал! Значит, мог сделать это и не ссылаясь на неясные причины, а главное, без задержки!