Откуда и что на флоте пошло

Великие русские флотоводцы адмиралы Ф. Ф. Ушаков, М. П. Лазарев, П. С. Нахимов, С. О. Макаров, размышляя о роли корабельной кают-компании, придерживались общего взгляда: сплоченность и единство кают-компании — это наглядное выражение дисциплины флота в целом, а традиции и обычаи — ее фундамент. Подобный дух и царил всегда в кают-компаниях наших боевых кораблей, где взаимоотношения строились на глубоком уважении младших к старшим, преклонении перед их опытом и боевым мастерством.

По установившемуся морскому обычаю, офицеры в кают-компаниях рассаживались за столом строго по старшинству. Во главе стола был старший офицер, по правую руку от него — следующий по рангу офицер, по левую — старший инженер-механик. Затем шли старшие специалисты и далее, также по старшинству в воинских званиях, младшие специалисты, вахтенные начальники, вахтенные офицеры[66] и механики. Такое размещение создавало атмосферу уважительности и субординации, выделяло «старший» и «младший» (как тогда было принято говорить, «баковый») концы стола. Все это позволяло старшему офицеру чувствовать опору в застольных разговорах в лице старших специалистов. И ныне места в кают-компании столь же строго распределяет старший помощник командира.

Особой заботой старшего офицера, считавшегося, по флотским законам, хозяином корабельной кают-компании, было создание среди офицеров особого микроклимата, установление там, как когда-то говорили, Esprit de Corps (духа корпоративности). По мнению известных русских адмиралов, эта сплоченность во многом обеспечивала победу в любом бою, успешное решение самых трудных задач, поставленных перед кораблем.

Жизнь кают-компаний в эпоху парусного флота и вплоть до революции в основе своей покоилась на обычае видеть в начальнике начальника только на службе, а в кают-компании и вне службы он был только старшим товарищем. Старший офицер на палубе всегда «господин капитан 2-го ранга» или «господин старший лейтенант», внизу же — «Иван Иванович», «Иван Петрович», и считалось совершенно невозможным обращаться к нему иначе. Происходило это потому, что корабль для истинного моряка был домом, но домом, имеющим две половины, строго разграниченные морским обычаем, а именно палубу, где моряк всегда на службе, и кают-компанию, где он всегда дома. Это разграничение, присущее только флоту, обусловило и ряд неписанных правил жизни кают-компании. Так, например, считалось дурным тоном говорить за обеденным столом о службе, считалось бестактным делать выговоры и вообще все то, что не принято в хорошей семье. И только в случаях крайней необходимости старший офицер или даже старший в чине делал их в форме, диктовавшейся обстоятельствами. Чаще всего — традиционным способом, как, например: «А не поговорить ли нам лучше о пряниках» или «Заткните фонтан красноречия, мичман» и т. п., что обычно вызывало улыбки, и провинившийся без обид ставился на место. Очевидно, и в кают-компаниях современных кораблей нашего военно-морского флота должна быть создана атмосфера демократизма без плац-парадного обращения по воинскому званию или по должности и фамилии, должно возродиться уважительное обращение по имени и отчеству старших к вчерашним выпускникам и доверительное — молодых офицеров к своим наставникам. Это пробуждает обостренное чувство равной ответственности за корабль, за общее дело коллектива, понимание необходимости твоей службы для экипажа, стремление не уронить его честь. В этом корабельном центре общения каждый должен иметь право поговорить на любую тему, высказать свое мнение, услышать точку зрения командира, а командир в свою очередь сможет узнать, чем живут и что думают его подчиненные. Только в таких условиях на кораблях нашего флота будет витать дух товарищества, о котором неустанно заботились передовые адмиралы Российского флота как об основе победы в бою.