Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

Чаадаев храбро сражался при Бородине, участвовал в боях под Тарутином, при Малоярославце, Лютцене, Бауцене, под Лейпцигом, ходил в штыковую атаку при Кульме, брал Париж. Награжден орденом Св. Анны и прусским Кульмским крестом.

После войны переведен корнетом в лейб-гвардии Гусарский его величества полк, расквартированный в Царском Селе. В доме Н.М. Карамзина в Царском Селе Чаадаев познакомился с А.С. Пушкиным, который посвятил ему несколько стихотворений:

Он вышней волею небес
Рожден в оковах службы царской;
Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес,
А здесь он – офицер гусарской.

В 1814 г., находясь на службе в Кракове, вступил в масонскую ложу, в 1819 г. принят в Союз благоденствия, в 1821 г. – в Северное тайное общество декабристов.

В возрасте 23 лет Чаадаев назначен адъютантом командира гвардейского корпуса генерал-адъютанта Васильчикова. Но в октябре 1820 г. взбунтовался 1-й батальон лейб-гвардии Семеновского полка. Чаадаев знал этот полк, так как служил в нем. Должно быть, именно по этой причине его направили с докладом о происшедшем государю.

Вскоре после этой поездки и наказания, которое получили его бывшие друзья, Чаадаев подал в отставку. Таким образом, наш герой сломал свою карьеру, обещавшую быть более чем успешной – «…рано чувства в нем остыли; ему наскучил света шум…».

Эта отставка породила целых три легенды о Чаадаеве.

Легенда первая – он опоздал на прием к государю, так как был весьма щепетилен относительно внешнего вида. И в этом Онегин – «Как dandy лондонский одет» – ему не уступает.

Собственно, и по мнению Пушкина:

Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей:
К чему бесплодно спорить с веком?
Обычай деспот меж людей.

И далее:

Второй Чадаев, мой Евгений[29]
Боясь ревнивых осуждений,
В своей одежде был педант
И то, что мы назвали франт.
Он три часа по крайней мере
Пред зеркалами проводил
И из уборной выходил
Подобный ветреной Венере,
Когда, надев мужской наряд,
Богиня едет в маскарад.

Легенда вторая – донесение о восстании полка, которое Чаадаев принес царю в качестве гонца, было расценено как его личный донос.

Легенда третья – на приеме император высказал Чаадаеву что-то нелицеприятное, и он вспылил в ответ. «Я счел более забавным пренебречь этою милостию, нежели добиваться ее. Мне было приятно выказать пренебрежение людям, пренебрегающим всеми… Мне еще приятнее в этом случае видеть злобу высокомерного глупца» (из письма Чаадаева к его тете).

В 1821 г. Чаадаев вышел из масонской ложи. Как в воду глядел: в 1822 г. царское правительство закроет в России все масонские ложи.

В восстании декабристов не участвовал, так как рассорился еще и с декабристами. Вернулся в Россию в 1826 г. и тут же был арестован по доносу Якушкина, который, будучи уверен, что Чаадаев давно и надолго убрался за границу, назвал его имя в числе завербованных им.

Чаадаева подробно допросили, после чего он дал подписку о неучастии его в любых тайных обществах, через 40 дней после этого события его отпустили.

Далее Чаадаев переезжает в подмосковную деревню своей тетки в Дмитровском уезде, где живет уединенно, почти никого не принимает, так как понимает, что за ним установлен постоянный полицейский надзор. В это время в него влюбилась Авдотья Сергеевна Норова, соседка по имению, у которой «возник культ Чаадаева, близкий к своеобразной религиозной экзальтации».

Чаадаев вошел в историю как философ (по собственной оценке – «христианский философ») и публицист. После того как Чаадаев опубликовал свое первое «Философическое письмо», журнал «Телескоп» закрыли, издателя Надеждина сослали, а автора объявили сумасшедшим. В общем, у него была громкая и весьма скандальная литературная слава.

По словам Герцена, разразившийся после публикации скандал произвел впечатление «выстрела, раздавшегося в темную ночь». А венценосный критик Николай I дал следующий отзыв: «Прочитав статью, нахожу, что содержание оной – смесь дерзкой бессмыслицы, достойной умалишенного». После чего Чаадаева поместили под домашний арест, имея право лишь один раз в день выходить на прогулку. Каждый день к нему являлся полицейский доктор для освидетельствования. Когда «больному» стало лучше, а произошло это лишь в 1837 г., с него взяли подписку о том, что он больше ничего не напишет.

Третьим претендентом на роль прототипа Евгения Онегина считается лорд Байрон, а заодно и такие его герои, как Дон Жуан и Чайлд Гарольд. Байрон оказал заметное влияние на образ героя в русской литературе, Пушкин часто упоминает его в своих произведениях.