Откуда соколы взлетают

После празднования десятой годовщины Октября Маляревский представил школьникам нового учителя. Был он высокий и стройный с командирской выправкой. Звали его Василий Павлович Яковлев. На первом же уроке ребята попросили учителя рассказать о себе.

Он улыбнулся, чуть прищурив глаза.

— А что рассказывать? Вот в этих же самых стенах — он повел рукой вокруг, — десять лет назад закончил я Звериноголовское четырехклассное городское училище. Мечтал стать учителем, а угодил к Колчаку в солдаты. Бежал. Добрался до красных. В девятнадцатом году вступил в комсомол. Готовился с армией Михаила Васильевича Фрунзе штурмовать Перекоп, да был переброшен на Западный фронт, на борьбу с белополяками. В 1923 году вступил в партию большевиков. После гражданской войны учился в Ленинграде в военно-политической школе имени Энгельса. Потом был политруком роты. Довелось видеть и слышать выступления Фрунзе и Калинина, Орджоникидзе и Бубнова, Димитрова и Коларова.

Я буду у вас вести обществоведение. Постепенно обо всем и расскажу. А сейчас давайте выясним, что вы знаете о классах и классовой борьбе вообще и как она проявляется в нашей станице Звериноголовской? Чтобы лучше все это представить и понять, пойдемте-ка сейчас на берег Тобола, к месту расстрела наших станичников.

Шли центром станицы мимо крестовиков с кирпичными полуподвалами, с крышами под крашеной жестью. Резные ворота и наличники окон, крепкие заборы. Не подступись!

— Присмотритесь-ка, ребята, к застройке станицы. — Уже по ней видно, что живут не все одинаково. В центре, у церкви — хоромы. Торговцы да зажиточные казаки. К окраине — пятистенки. Среднего достатка хозяева. На самой окраине — избы да саманные мазанки. Беднота.

— И у мусульманской мечети, глядите, тоже дома-хоромы да кирпичные лавки. Чьи они? Богатых иноверцев. Их соплеменникам из мазанок ходу сюда нет, разве что для найма в работники.

Вот так. А ведь на одной земле и под одним солнцем все живем.

— А с кем расправились белочехи, когда в станицу нагрянули? Из богатых кто-нибудь пострадал?

— Прочитайте фамилии на памятнике: братья Федор и Яков Бухаровы, Сабир и Нагмеджан Музафаровы, Николай Фомин, Султан Салимов, Самигулла Габайдулин, Алексей Гуреев… Все из бедноты, из активистов новой власти. Разных они национальностей, а полегли за одну идею.

Более двух часов продолжалась на берегу беседа. И мудреное название предмета «Обществоведение» стало близким и понятным каждому.

И потом, позднее, о каких бы глобальных проблемах ни говорил Василий Павлович, он умел их сфокусировать, как через увеличительное стекло, на местной жизни, на местных примерах так, что даже самые сложные вопросы становились ясными. Все понимали, что борьба за новую жизнь идет не где-то вообще, а в родной станице, в стенах школы, в клубе, на улице и даже в семьях.

Время было переломное, архисложное. В декабре 1927 года прошел Пятнадцатый съезд партии, принявший решение о всемерном развертывании коллективизации сельского хозяйства и подготовке наступления социализма в стране по всему фронту. По станице и в округе ползли слухи, суждений и кривотолков было много. Райком партии в проведении разъяснительной работы часто использовал преподавателей и комсомольцев ШКМ. Партийная ячейка школы совместно с комсомольской вела большую агитационную и разъяснительную работу в Зверинке и селах района.

С докладами по политическим вопросам чаще всего выступал Василий Павлович Яковлев; о преимуществах коллективного ведения хозяйства — директор школы Маляревский. Агитбригада давала концерт. Начинался он «живой» газетой «Посторонись соха — трактор идет!» Под балалайку и гармонь исполнялись сатирические частушки и куплеты школьных поэтов Григория Шмакова и Тимофея Немцова. В них остро высмеивались кулаки и их подпевалы, бичевались зажимщики хлеба, неплательщики налогов, носители бытовых пороков. Нередко попавшие под критику тут же покидали зал под смех и аплодисменты односельчан. Агитбригада призывала объединяться в товарищества по совместной обработке земли, создавать колхозы, продавать излишки хлеба государству, вела большую антирелигиозную пропаганду.

Учителя ШКМ готовили в клубе и школе вечера и диспуты, читательские конференции, вовлекали в них ребят, и те быстро втягивались в общественную работу: самостоятельно готовили рефераты, выступали, горячо отстаивали свое мнение. Словом, быстро взрослели.

В январе 1928 года группу активистов ШКМ принимали в комсомол. Список кандидатов в комсомольцы, среди которых были и братья Кравченко, за неделю вывесили в школьном коридоре. Предлагалось всем, кто знает что-либо порочащее этих ребят, написать письмо в комсомольскую ячейку или выступить на собрании. На собрание пришел председатель райкома ВКП(б) Федор Ефимович Скрипниченко. Все школьники волновались и переживали за товарищей. Но все обошлось как нельзя лучше. О Грише Кравченко говорили с похвалой, единогласно приняли в Союз и сразу же ввели в актив, избрали заместителем секретаря школьной ячейки.