Откуда взялся этот Клемент?

— И давно вы обосновались в Камдене? — как бы между прочим осведомляется женщина, по-прежнему не сводя глаз с экрана.

— Несколько недель, — живо откликается Клемент.

— А почему вы решили обвенчаться именно в нашей церкви Всех Святых?

— Бет подавай настоящую свадьбу со всеми причиндалами. Чтоб с хором, большущим органом и колоколами — так ведь, пупсик?

— Хм, да, особенно чтобы с колоколами. Мой отец был звонарем.

Уж не знаю, с чего я это ляпнула, но меня вдруг охватывает дрожь возбуждения от столь убедительной лжи.

Клэр отрывается от ноутбука.

— Был?

— Его не стало, когда мне было только семь.

Во взгляде священницы читается искреннее сочувствие.

— Какой ужас. Соболезную, Бет.

Я потупляю взор, смущенно ерзаю на стуле и бормочу:

— Спасибо.

Заметив мою неловкость, Клэр мудро решает оставить тему моего отца.

— Что ж, вам повезло, что колокола появились у нас снова.

— Снова? — заметно настораживается Клемент.

— Да. Вплоть до прошлого года службы в нашей церкви довольно долгое время проводились без колоколов.

— Почему?

— Лет семь-восемь назад, еще до моего назначения сюда, случилась сильная буря. Она повалила большое дерево, которое, к несчастью, упало прямо на колокольню и едва ее не разрушило. Деревянная стойка, на которой висели колокола, удара не выдержала, и колокола провалились через пол вниз. Увы, восстановить их было уже невозможно.

Клемент переводит взгляд на меня и хмурится. Я разом сникаю.

Неверно истолковав нашу реакцию как беспокойство о безопасности, священница спешит нас успокоить:

— Не волнуйтесь. Колокольню целиком перестроили шесть лет назад, и ее регулярно инспектируют, так же как и деревья на участке. А колокола меняли так долго из-за затянувшейся тяжбы со страховой компанией. Они списали их поломку на форс-мажор и отказывались возмещать ущерб.

Клэр посмеивается над иронией ситуации, поскольку стихийные бедствия у страховщиков именуются «деяниями Божьими». Я угодливо хихикаю, хотя и не совсем убедительно, Клемент и вовсе молчит.

— Вдобавок наша церковь является важным памятником архитектуры, что в данной ситуации отнюдь не сыграло нам на руку, — продолжает священница. — Комиссия по историческим зданиям и памятникам, «Английское наследие», потребовала использовать при восстановлении исключительно оригинальные каменные блоки. Пришлось извлекать каждый из горы обломков и каталогизировать. Говорят, четыре полных контейнера. Тем не менее реставраторы постарались на славу, и сейчас и не догадаешься о случившемся. Наша прекрасная колокольня полностью восстановила свой былой блеск.

Я улыбаюсь, однако на деле ощущаю себя совершенно раздавленной. Если в этой колокольне и был спрятан золотой слиток, при каталогизации обломков его ни за что не пропустили бы.

— Так, у меня имеется свободное время на четверг в шесть вечера, — как ни в чем не бывало щебечет Клэр. — Вас устраивает?

Внезапно Клемент поднимается и, воззрившись на меня, провозглашает:

— Прости, пупсик, но ты и я… Ничего у нас не получится. Я не могу на тебе жениться!

И с этим улепетывает из ризницы — не забыв, впрочем, пригнуться перед дверным проемом.

Я смотрю ему вслед, затем медленно поворачиваюсь к священнице.

— Он это серьезно? — произносит она, явно потрясенная.

— Видите ли, Клемент, э-э… немножко непредсказуем. — Я издаю нервный смешок. — Думаю, он всего лишь переволновался.

— Честно говоря, Бет, мне кажется, дело тут вовсе не в свадебном мандраже. Вы уверены, что это тот человек, которого вы хотели бы видеть своим мужем?

— А хоть кто-нибудь был уверен? — парирую я. — Мне лучше пойти за ним. Простите, Клэр.

Не дожидаясь ее ответа, я пулей вылетаю из комнатушки и едва ли не бегу по проходу. Бросаю взгляд через плечо, искренне надеясь, что священница не гонится за мной, исполненная благих намерений предложить мне духовное утешение. К счастью, зал позади пуст.

Выйдя из церкви, я осматриваю окрестности, прикрыв глаза ладонью от солнца, ощущающегося едва ли не ослепительным после сумрака внутри. Клемент, прислонившись к деревянным перильцам, невозмутимо покуривает. Я воинственно устремляюсь к нему.

— Спасибо за очередное унижение, Клемент!

— Прости, пупсик. Не срослось, — трагично произносит он, не в силах, однако, скрыть ухмылку. — Дело не в тебе. Дело во мне.

Мне приходится закусить губу, чтобы и самой не рассмеяться.

— Вы бы хотя бы предупредили меня!

— Что я еще могу сказать, пупсик? Парень я импульсивный. Найдешь кого-нибудь получше.

Я снова прибегаю к ужасному акценту кокни:

— А кто ж сиги-то тебе будет покупать, а, милок?

Клемент смеется, и я с усмешкой пристраиваюсь напротив него.

— Не считая того, что вы бросили меня на глазах у священницы, определенного результата мы все-таки добились. Здесь Гарри слиток явно не прятал.

— Ага. На него обязательно наткнулись бы, когда колокольня навернулась. Так что после рассказа Клэр про их непруху оставаться там было бессмысленно. И раз уж я ее упомянул, когда это бабам, черт возьми, разрешили становиться священниками?

— Уже много лет назад. Вы что-то имеете против?

— Богомолец из меня никакой, так что мне по фигу.