Отлёт с Земли [Earth Flight ru]

Спасательный трос потянул меня вверх, но большой кусок бетонита все же зацепил бок. Бронекостюм моментально затвердел, дыхание перехватило, и я застыла как была – с протянутой правой рукой, все еще сжимающей бластер. На секунду показалось, что я сейчас провалюсь в бронекостюмный обморок. На групповом канале смутно слышались голоса, один из них – Фиана:

— Джарра, тебя ранило? Джарра!

Я наконец опомнилась, отдуваясь и по-прежнему без возможности двигаться.

— У меня все хорошо.

— Ненавижу, что приходится ждать, когда тебя надо вытаскивать.

— Правила безопасности запрещают перемещать кого-то со включенным лазером по очень понятным причинам, — сказал Плейдон. — Стоит лучу сдвинуться совсем чуть-чуть, и можно получить отрезанную руку или еще что похуже. Надеюсь, сейчас это уже всем понятно.

— Понятно, — хором ответили ему по групповому каналу.

— Когда же вы прекратите попугайничать, как двухлетки? — проворчал Плейдон. — Нельзя было и близко подпускать Кипкибора к своей группе. Джарра, перестань хихикать!

Притворяться, что хихикаю не я, не имело смысла: все говорят, что мой смех сразу слышно.

— Прошу прощения, сэр. Фиан, бронекостюм уже отмяк, меня можно опускать.

Фиан поставил меня на землю недалеко от дома. Дыра в передней стене оказалась гораздо больше запланированной, но мне от этого только легче. Я вернула бластер Плейдону.

— Спасибо. Я иду ко второй команде, проследить за их работой с лазером. Если будут проблемы, сразу зовите.

— За последние пять минут я постарел лет на пятьдесят, — пожаловался Ворон. — Неужели исторические находки стоят подобного риска?

— Мы ищем не только историю, — ответила я. — Перед самым Исходом цивилизация находилась на пике развития, это время невероятных творений – Эдем, Новый Токио, Ковчег. А потом все устремились в новые миры, информационная сеть Земли рухнула, и мы потеряли половину знаний человечества. В этих руинах лежит множество ключиков к утраченной науке, или сохранившихся случайно, или специально спрятанных в стазисе.

— Древняя технология, заново открытая археологами, используется во множестве повседневных вещей, — добавил Фиан. — Таких, как буфеты с пищей, бронекостюмы, даже чемоданы на аэроподушках.

— Я и понятия не имел, — удивился Ворон.

Я рассматривала кучу мусора у входа. Среди бело-серых обломков бетонита сияла маленькая голубая скульптура. Я подобрала ее, восхитилась по-прежнему совершенной светопласовой фигуркой танцовщицы, а потом достала маркер и провела пару минут, стреляя электронными метками по большим кускам бетонита.

— Амалия, Крат, пожалуйста, перенесите эту кучу налево.

Ожили лучи двух тяжелоподьемников. Зацепляя глыбы за расставленные мной метки, они убирали их с дороги. Пока они трудились, я поплыла к перевозочным саням со статуэткой в руках.

— Ворон, посмотри, какая тонкая работа. Это значит, что она вырезана вручную, а не отлита. Во времена до отлета на Адонис какой-то скульптор потратил много дней, с любовью создавая ее.

— Изумительно! — Ворон бережно покрутил статуэтку в руках, прежде чем передать ее ребятам для упаковки в специальный контейнер.

Тяжелоподьемники убрали крупный мусор, и из здания высыпался новый. Когда все успокоилось, я проверила получившуюся кучу, но не нашла ничего, кроме осколков стекла. Я разметила новую порцию обломков, тяжелоподъемники убрали и ее, и в новом обвале мы нашли какой-то электроприбор в побитом гибкопласовом кожухе. Наверняка разъеденный временем или уже нам известный, но мы все равно его упакуем и тоже отправим для исследования специалистами, на всякий случай.

— Тягловую сеть, пожалуйста, — распорядилась я.

Амалия и Крат расширили лучи и убрали ими мусор поменьше, а я в это время насладилась пятиминутным перерывом, растянувшись на задней скамейке страховочных саней.

Встав, я почувствовала, что побаливает левый бок – тот самый, где резко закаменевшая броня спасла меня от удара, — но решила не обращать внимания и направилась обратно к дому.

Разметчики постоянно ходят в бронекостюмных синяках из-за упавших обломков или срикошетивших меток, однако моя команда всегда слишком переживала и винила себя, если мне попадало.

Мы прокопались еще не меньше часа, прежде чем я увидела среди обломков бетонита странную, будто мохнатую черную штуку.

— Ур-ра! Стазисная ячейка! — заорала я.

В ответ раздались радостные крики. Плейдон, наверняка слушавший наши переговоры, тут же пришел, чтобы ее проверить. Потом мы погрузили ее на сани.

— А что внутри? — спросил Ворон.

— Мы не узнаем, пока преподаватель ее не откроет, — ответила я. — Внешне похоже на типичную памятную ячейку. Люди, навсегда покидая Землю, оставляли такие в своих домах.

Обычно в стазисе лежат прощальные послания и сувениры, вроде свадебных платьев. Если повезет, то может найтись и что-нибудь ценное, например, запись новостной программы тех дней.

— За находку утерянных технологий можно получить кучу денег, — добавил Крат. — На раскопках в Эдеме мы нашли древнюю исследовательскую лабораторию, и…

Прерывая его, по каналу связи раздался голос Плейдона: