Отличница

В первый день моей работы на новом месте девочки потащили меня в обеденный перерыв на улицу – познакомить с окрестностями и покормить в кафе. Мы стояли в коридоре, ждали лифт и болтали о том, о сем. Я в основном помалкивала и смотрела, как меняются цифры на табло: шесть, семь, восемь… Наконец, двери разъехались в сторону, и из лифта вышел Алексей Маркин собственной персоной.

– Здравствуйте, красавицы! – сказал Леха, улыбаясь своей фирменной улыбкой Тома Круза.

– Здравствуй, Лешенька! Леша, привет! Ах, Леша! Ох, Леша! – девушки возбудились и на глазах стали терять контроль над собой.

Тут он заметил меня.

– Опаньки! Не может быть! Машка, ты ли это? Сколько лет, сколько зим!

Леха шагнул ко мне, обхватил за плечи и пару раз дружески встряхнул. Девицы смотрели на нас во все глаза.

– Ты что тут делаешь?

– Я тут теперь работаю.

– У Петровича? Круто! Слушай, да ты меня преследуешь! – он явно был рад нашей встрече.

– Продолжай мечтать! – я тоже очень обрадовалась. – А ты что здесь делаешь?

– Так я тоже здесь работаю.

– В «Инфо-сервисе»?

– Да ни боже мой! Девочки, без обид! В «Том-софте», конечно. Но у Петровича тоже неплохо. Правда, красавицы?

Красавицы плотоядно смотрели на него и шумно дышали. Леха улыбнулся персонально каждой и со словами «Ну, ладно, заходи в гости! Всем пока!» направился в свой офис. А мы пошли на обед.

Поесть в тот день мне толком не дали. У меня выспрашивали подробности моего знакомства с Маркиным и пересказывали последние сплетни. То, что Леха когда-то был женат, я знала. Но оказалось, что он был дважды женат и дважды разведен. Что «Том-софт» он создал на пару с другом, тоже парнем хоть куда, правда женатым. Друг по имени Костя Бобров был директором «Том-софта» и осуществлял общее руководство фирмой, а Леха Маркин являлся мозгом этой организации. Фирма занималась разработкой программного обеспечения преимущественно для зарубежных клиентов – в Америке и Канаде, но начинала оглядываться по сторонам и присматриваться к местным заказчикам. Так что, в некотором роде, наши конторы были конкурентами.

С Лехой мы теперь виделись хоть и не каждый день, но все же довольно часто. Если была хорошая погода, он вытаскивал меня на обед – выгуливал, так сказать. Несколько раз, когда я засиживалась на работе допоздна, он подвозил меня до дома на своей красной спортивной «Мазде». Девушки отчаянно ревновали и никак не могли поверить, что между нами ничего не было и нет.

Как будто вернулись старые добрые времена – он снова взял надо мной шефство. Не такое тотальное, как в детстве, но все такое же бесцеремонное. Снова вернулся этот покровительственный тон и привычка совать нос в мои дела.

Вот и сейчас он сидел напротив и смотрел на меня, как строгий учитель смотрит на провинившегося первоклашку. А я почему-то ежилась под этим суровым взглядом.

– Слушай, Машка, вот гляжу я на тебя и думаю – ты когда-нибудь начнешь жить по-настоящему?

Я опешила.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что ты не живешь, а спишь. Как лунатик, который ходит, разговаривает и даже что-то делает, но при этом спит. Так, может, хватит дрыхнуть?

Я начинала закипать, но пока не знала, что сказать. Он это заметил и поспешил продолжить.

– Знаешь, кто ты? Ты марионетка. Тебя все вокруг дергают за ниточки, а ты послушно поворачиваешься в нужную сторону. Не ты управляешь собственной жизнью, а тобой управляют. Манипулируют.

Мне совсем не нравилось то, что я слышала, но я продолжала слушать.

– Чем больше я с тобой общаюсь, тем меньше узнаю ту Машку, которую знал когда-то давно. А ведь я помню время, когда тебя было невозможно заставить что-либо сделать без твоего согласия.

Если такое и было когда-то, то так давно, что я этого совершенно не помнила.

– Не помнишь? А помнишь, как мы играли в войнушку и подложили под машину бородатого дядьки из третьего подъезда взрывчатку – пакет с какой-то дрянью. Родители тогда гонялись за нами по всему двору. Батя грозился нас выпороть, а ты мне запрещала сдаваться в плен до тех пор, пока он не пообещал, что не тронет нас пальцем.

Это не могла быть я.

– А помнишь, за клюквой ходили на болото, туда, где сейчас стадион?

Болото я смутно помнила.

– Между прочим, это ты нас с пацанами подбила пойти за клюквой. Я тогда еще по пояс провалился, а ты и Колька меня вытаскивали. Неужели не помнишь?

Что-то такое вспоминалось, но как будто в кино про кого-то другого.

– Короче, Петрова, «…Пора, красавица, проснись! Открой сомкнуты негой взоры…» и дальше по тексту.

Он откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столу. С одной стороны, мне было обидно все это слышать. С другой стороны, где-то в глубине души я понимала, что он прав. Пусть я и не помнила себя такой, как он мне описывал, но моя теперешняя жизнь давно уже была именно сном – я просто плыла по течению, не пытаясь с ним бороться. Может быть, действительно пришло время перемен?

– Знаешь, Леша, это все как-то неожиданно…

– Слушай, Машка, я не хотел тебя обидеть.

– Да нет, все в порядке! К тому же, ты во многом прав. Я как-то раньше не задумывалась об этом…