Отлично получилось (ЛП)

Первая коробка, возле которой я опустилась на колени, открылась с клубом пыли, и, прежде чем углубиться в нее, я закашлялась, разгоняя рукой пыль, поднявшуюся в воздух.

Должно быть, это фотоальбомы Дикси. Повернув коробку, я заметила, что она подписана.

Дикси пыталась приобщить меня к скрапбукингу, всегда сохраняя корешки билетов и маленькие сувениры, которые оставались после наших путешествий. Например, после поездки на пляж на Тайби-Айленд или того неудачного похода в лес Чаттахучи. Нас с трудом можно было назвать девочками, способными прожить без удобств.

«Хотя, пейзаж там был удивительным». Присмотревшись, я узнала бордовую обложку одного из альбомов и вытащила его — это была как раз та поездка, о которой я вспомнила. Я рассмеялась, рассматривая фотографии: вот наша яма для костра с еще нетронутыми поленьями, испорченными лишь несколькими подпалинами, так как разжигание костров не входило в перечень наших умений; тут мы едим нерастаявшие зефирные печеньки; а вот одна из мам убегает от облака жуков, которые, должно быть, полюбили ее духи или лак для волос, и на заднем фоне видна наша прогнутая палатка.

Я провела пальцами по последнему снимку, который был сделан с помощью таймера на камере Дикси, и моё сердце сжалось от тоски. Этот поход был настоящим адом, но камера запечатлела нас троих смеющимися. Раньше у меня, мамы и Дикси было множество таких хороших дней — так называемые дни между мамиными мужчинами. Это лучшие мои воспоминания из детства. Мама изменилась с тех пор, как между ней и Дикси образовалась трещина. Теперь все было по-другому.

Вместо того чтобы позволить сентиментальной волне утащить меня под воду, я взяла в руки альбом и начала рассматривать надписи и разные прикольные эффекты, добавленные Дикси. Она часто часами усовершенствовала одну страницу. У меня не было столько терпения, чтобы вырезать обрамления и корпеть над украшениями и приклеиванием. Но Дикси подняла скрапбукинг на новый уровень с помощью прикольных заклепок, люверса и других вещей, о которых я даже не подозревала, пока однажды она не подтолкнула меня к большому дубовому столу в своей комнате для рукоделия. Мне всегда казалось забавным, что мы ели за столом, который едва мог вместить нас троих, в то время как стол для рукоделия был несколько футов в длину.

Когда я достала другой альбом, из него выпала стопка фотографий и рассыпалась по полу. Рассматривая снимки, я внезапно поняла, почему Дикси всегда пыталась все запечатлеть на пленку. Тут были фото меня и мамы, втиснутых в шину-качелю, которая раньше висела во дворе. Соседи считали, что эта качеля как бельмо на глазу, что только поощряло нас использовать ее еще чаще. Другая серия фотографий была посвящена одному из ежегодных барбекю на 4 июля, которые устраивали Дикси и мама.

У нее даже были мои фотографии со школьного спектакля на День Благодарения, где я была в костюме очень бледного индейца. «О, Господи, что я тогда сделала со своими волосами?» Половина вьющиеся, половина прямые — просто ужас.

Я собрала фотографии и отложила в сторону, а затем подняла альбом, который никогда раньше не видела. Он выглядел старше, с потемневшими от времени краями.

На первых фотографиях были Дикси и мама, и, судя по их стилю одежды и возрасту, это были снимки времен их обучения в колледже. Тогда они жили в маленькой квартирке рядом с Университетом штата Джорджия, где Дикси специализировалась по изучению английского языка, параллельно занимаясь фотографией — естественно — а моя мама специализировалась по посещению любых занятий, лишь бы найти себе мужчину, и в конечно счете бросить учебу.

Я перевернула страницу и оказалась лицом к лицу с человеком, которого она нашла. Мой отец ушел из дома, прежде чем я научилась говорить полными предложениями, и переехал на западное побережье, когда я была в начальной школе. Телефонные разговоры между нами были болезненными и очень напоминали пустую болтовню совершенно незнакомых людей, так что мы отказались от них. Мне кажется, что дети никогда его особо не интересовали. А из собранных мной за все время кусочков фраз и случайных намеков, я поняла, что моя мама думала, что ребенок спасет их трудный четырехлетний брак.

Спойлер: этого не произошло.

Иногда мне казалось, что она все еще не может простить меня за это.

Я подняла альбом повыше и посмотрела на родителей. Они выглядели такими влюбленными и счастливыми. Я видела, как мама смотрела на многих парней обожающим стеклянным взглядом, но я никогда прежде не видела, чтобы парень отвечал на это так сильно, как будто каждый его вздох зависел от нее.

Видимо, было время, когда отец отвечал ее чувствам полной взаимностью. Был даже симпатичный фотоснимок, на котором они целовались в кабинке.