Отложенный эффект

Марион всё никак не могла понять, что ему в ней понадобилось. Она, конечно, была ничего себе – пять лет назад. Капитан, с перспективами карьеры, да и наследство неплохое, какая-то там часть дохода с «Тиары» ей вроде полагается. Просто так, за то, что она правнучка Флориана Флювиаля. Люсиль старшая, и она будет на это работать, ей основная часть, ей и её девочкам, и это правильно. По контракту в Легионе платили хорошо, и всё её сложное лечение тоже безропотно оплачивали, так что Марион не осталась бы без гроша ни в каком случае. Поэтому она вообще не задумывалась о каком-то там обеспечении жизни. А теперь её ребёнок, если родится, окажется наследником Саважей, не хотите ли?

Огромный дом, наверное – не один, множество людей в подчинении. А захочет ли он? Или она? Ладно, пускай родится сначала. И вырастет.

Так вот, про неё, про Марион. Она ж еле живая и без карьерных перспектив – кому она нужна такая? Ни служить, ни преподавать. И по выражению лица потенциальной свекрови вчера было понятно – выглядит так, что без слёз не взглянешь. Наверное, Саважам была нужна не такая мать наследника?

На этой мысли её прервали – пришла медсестра Олив, принялась измерять давление и снимать какие-то сугубо целительские показатели. Потом принесли завтрак, и на удивление, Марион съела из него довольно много – сыр с хлебом, круассан со сладкой начинкой, выпила какой-то отвар, наверное, невероятно полезный для беременных дохлых магов. За этим делом её застала Клодетт.

- Ты ешь, это замечательно!

- Да, вроде бы. Немного.

- Вот и хорошо. Скажи, это правда?

- Что именно? – что ещё случилось?

- Ну… про тебя и профессора Саважа.

- Смотря, что тебе сказали.

- Он подтвердил, что ребёнок у тебя от него.

- А, это? Так и есть, да. Он даже предложил мне едва ли не с ходу законный брак и всё, что из того следует. Я, правда, не поняла пока, с чего мне такое и для чего.

- Что? – Клодетт села и прикрыла рот ладошкой. – Предложил законный брак? Он же единственный наследник древнего магического рода?

- То-то и оно, - кивнула Марион. – Я до сих пор под впечатлением.

Она знала, что Клодетт – тоже из провинции, и у неё нет могущественной семьи. Её родители владели цветочным магазином в Дельвиле, у них ещё две младших дочери, они не маги. Так что Клодетт как раз понимает. И справедливо удивляется.

- Доброе утро, Марион, Клодетт, - в палату вошла Жаклин Арман. – И смотрите, кого я вам привела!

Марион с удивлением разглядывала невысокую… старушку, да. Сухую и сморщенную, с белоснежными волосами, замотанными на затылке в дульку, сильного мага. Сколько же ей лет, той старушке?

Клодетт тоже смотрела с удивлением, и, кажется, не понимала.

- Доктор Фабиоль Тортю, моя наставница, - с гордостью произнесла Жаклин. – А это Клодетт Реми, моя коллега с кафедры магических травм. И наша загадка века, Марион Блуа.

- Ну-ка, ну-ка, посмотрим, - прокряхтела старушка, тьфу, доктор Тортю. – Посмотрим прямо здесь. Вижу истощение, вижу беременность, вижу стремление к разрушению, вижу совершенно непонятные мне опоры.

Жаклин и Клодетт переглянулись с таким видом, что Марион увидела – они тоже ничего не понимают. А доктор Тортю прогнала Клодетт со стула, велела подставить его к кровати, убрать поднос с остатками еды, и скомандовала Марион лечь смирно, закрыть глаза, руки вытянуть вдоль тела и молчать.  Марион и молчала, впрочем, неприятных ощущений от осмотра не было, только немного щекотно – видимо, госпожа доктор исследовала её силовым щупом. Исследовала тщательно – все искусственные суставы, все шрамы от операций, задержалась на голове, на шее, и потом только перешла к животу и всему тому, что он сейчас содержит.

- Беременность, срок… шесть недель, отклонений не вижу. Вижу нарушения в сосудистой и костно-мышечной системах. Нужно питаться.

- Не могу, - сказала Марион, не открывая глаз.

- Тошнота? Рвота?

- И то, и другое.

- Подумаем. Устраним первопричину, там будет видно. Кстати, что вы думаете о первопричине?

- Магическая травма, - начала обычное Марион.

- Я не вас спрашиваю, - сварливо ответила доктор Тортю. – Кто её лечит?

- Я, доктор Тортю, - ответила Клодетт.

- Что вы видите самой большой проблемой на сегодняшний день?

- То, что все наши усилия последних лет пошли прахом, - честно сказала Клодетт.

С горечью сказала.

- Это я поняла, - терпеливо сказала доктор Тортю. – Сейчас какие проявления болезни наиболее опасны?

- Если снова начнётся разрушение костей, и хаотические спазмы сосудов головного мозга.

- Организм поражён весь целиком. Как вообще стала возможной беременность?

- Она сказала мне, что никак не возможно, я и поверила, - влезла Марион.

- Она – это?

- Это Жаклин.

- Неправда, я сказала, что яйцеклетки у тебя в порядке. Мышечные стенки матки пострадали, в ней ничего не задерживалось, понимаете, госпожа Фабиоль? У неё цикл пропадал на несколько лет, и вернулся полгода тому!

- И что же, удалось затормозить разрушение?

Марион стало любопытно, она открыла глаза, поморгала, чтоб навести резкость, и увидела вздыхающую Клодетт.

- Мне так показалось.