Отложенный эффект

Кажется, она слишком сильно втянула в себя воздух и громко захлопнула ту папку.

- Нет, всё хорошо. Но… ты знаешь, что здесь?

- Понятия не имею, - покачал он головой. – А что там?

- Посмотри.

Он взял папку, раскрыл, посмотрел… рассмеялся.

- Это, звёздочка моя Марион, называется, если я правильно запомнил, ихху. Редкий вид этнической нежити, водится на севере континента. И тут ещё есть экземпляры, он, понимаешь, писал учебник по этим самым видам.

- Этнической… это, что ли, фольклорной?

- Ну да, про которых сказки рассказывают. Они водятся в определённой местности, за пределы не выходят и силы за пределами не имеют. Но в месте обитания могут быть опасны необыкновенно. Знаешь, мне жаль, что с ним так вышло, с Ла Валеттом. Он был фантастическим учёным и преподавателем, и если б я знал, что он за что-то там на меня обижен…

- И что бы сделал? Понимаешь, человек такое существо, всегда найдёт, на что обидеться, если это вообще ему свойственно. Если он о тебе что-то такое думал, то непременно нашёл бы, что ещё в тебе его раздражает. Другое дело, что обычно люди не убивают тех, кто их раздражает.

- От Пти Мартена заразился, наверное.

- Не исключено. Слушай, а там ещё картинки есть?

- Да. Здесь в папке все его иллюстрации к учебнику. Он отлично умел зарисовывать такие явления.

- И что будет с учебником теперь?

- Постараемся издать. Сделаем один экземпляр для библиотеки Академии – вот с этими самыми рисунками. И некоторый небольшой тираж – с обычными изображениями.

- А такие иллюстрации можно копировать?

- Да, если знать, как. Магическое книгоиздание решило эту задачу уже довольно давно.

- Видимо, я просто не сталкивалась. Ладно, давай, я посмотрю остальных.

В папке оказалось ещё два десятка подобных рисунков, и ещё на отдельных листах – справка по каждому виду. Где живёт, чем питается, каковы особенности жизненного цикла. Всё очень чётко, доходчиво и понятно. Эх…

- Ну что, звездочка моя, спать? – её Саваж собрал все свои бумаги в кучу и отодвинул от себя.

- Спать, - согласилась Марион.

Наутро поднимались рано, завтракали, приводили себя в приличный вид. Клодетт, конечно, немного поколдовала над саважевским лицом, и он сейчас был избавлен от последствий кровоизлияний – и под глазами, и в глазах, но все равно осунулся, посуровел, и не очень-то напоминал того вальяжного профессора, с которым Марион познакомилась на конференции вечность назад. Но булавка в галстуке искрилась в солнечном свете, а тщательно расчёсанный хвост аккуратно лежал меж лопаток, только вот глаза смотрели сурово. Взгляд матёрого некроманта, кто не понял.

Генерал выразил желание отправиться с ними, и Марион была этому рада. Потому что никогда не бывала в зале заседаний парламента, а генерал – бывал, и Жан бывал. Портал, один шаг – и они там.

Про дворец Марион, конечно же, знала – что он, как и многое другое в столице, когда-то принадлежал Роганам, но во время Великой революции его как раз впервые использовали для заседаний парламента и правительства. Так и осталось – несмотря на Наполеона, реставрацию Роганов, Вторую империю и ещё раз Роганов. А потом уже случилась республика, но по сей день перед началом заседания проводили старую церемонию – уважаемые парламентарии напоминали себе, для чего они здесь собрались и обещали действовать на пользу обществу и государству. Традиционное обращение зачитал ведущий заседание председатель, и традиционно за него проголосовали, единогласно – как поняла Марион.

Они разместились на балконе для гостей и прессы, был такой. В теории любой гражданин мог прийти и послушать, но фактически, конечно, нужно было обосновать необходимость своего присутствия, а журналистам – получить аккредитацию. И, как понимала Марион, были заседания более или менее популярные. Сегодня и в зале яблоку было негде упасть – явились все, кворум наберётся без проблем. И балкон был забит – представители всех крупных столичных изданий, и два телеканала – официальный государственный и частный ТВП-27. И разного рода пришедшие люди – вроде их троих. Генерала Саважа пропустили без вопросов – в охране стояли люди, которые его знали. Её Саважа тоже знали – и тоже пропустили. Кто-то был доброжелателен – мол, правильно, послушайте, всё ли верно, что там про вас будут говорить. А кто-то шипел под нос про «проклятых некромантов».

Заседание началось очень бодро – с выступления того самого депутата Фредерика Бурже. Он вышел и принялся прямо соловьём разливаться о некромантах как самой ненадёжной части общества, источнике постоянной опасности. И изложил основные положения закона – запрет изучать некромантию, запрет практиковать некромантию, запрет для некромантов преподавать, служить, занимать государственные должности. Ибо нечего.