Отлучение (Из жизни Александра Солженицына - Воспоминания жены)

3 ноября я перевезла маму к Наде. Только одной маме я созналась, что никуда не уеду на праздники. Буду в Москве. Буду работать. Хочу просто какое-то время ни с кем не видеться...

Повидалась еще только с Николаем Ивановичем. Николай Иванович сказал мне, что свою "Молитву", которую я дала ему прочесть, я написала на слишком высоком уровне, что мне не избежать огорчений, но что я должна жить с нею, со своей "Молитвой". Недавно у него был Александр Исаевич. Делился с Николаем Ивановичем, что хотел, предприняв со мною поездку, хорошего дня, а я сорвала его. Он не может выносить моего "кишкомотательства". Не собирается со мной терять контактов. Николай Иванович внушает мне, что я должна понять: сейчас ребенок- его горячая точка! Я должна это учитывать, на что-то набраться терпения... В общем, Александр Исаевич, по его словам, расположен ко мне доброжелательно.

С 5 ноября я засела в своей большой комнате-зале с модернистскими картинами, виденными Светловой, и стала трудиться над папками... Это единственно верное, что у меня осталось. Я поняла, что музыка на ноги меня сейчас не поставит, только работа. Работа, к которой я шла, шла, пришла и которую, оставшись жить, уже никогда не покину.

10. Он не простит себе!

Однако от папок меня перетянули к себе Санины письма: сначала нынешние, а потом и прошлые... И я уже была не в силах от них оторваться... Ни в тот день. Ни в другой. Ни во все последующие дни ноябрьских праздников...

По мере того как я читала их, меня все больше и больше охватывало чувство непостижимо-сти происходящего... Я стала делать выписки из них, а в промежутках обращалась к Сане, напоминала ему, будила его память... Но прежде писем как лейтмотив звучали слова его тоста: "До гроба вместе!" тоста, произнесенного в день нашего 25-летия, 27 апреля этого года.

Потом шли выдержки из июльских писем его мне в Прибалтику - таких ласковых, таких сердечных...

После этого - письмо конца августа, когда он решился написать мне о ребенке. Но тут же: "...ты все будешь решать сама". И в открытке, посланной следом мне до востребования, снова: "Ты сама, сама все будешь решать".

И еще из того же письма привожу я фразу: "...я сам не подозревал какое это серьезное явление - ребенок (да вся область отцовства-материнства от меня закрыта была)".

Но передо мной лежало мое стихотворение "Перед тобой я не была святою", написанное мной в феврале 1962 года. На нем - пометки, сделанные Саниной рукой. И... в строке - "Я чувство матери изведала сполна" - под словом "матери" Саня поставил знак вопроса. Он, от которого "была закрыта вся область отцовства-материнства", не поверил в мои чувства! А ведь именно чувством материнства пренебрегла я в свое время ради вновь вспыхнувшей любви к нему!

"Ты же писал маме, - обращаюсь я к мужу: "...хотя все мы этому сопротивлялись, в том числе и Наташа, - оказалось, что это сильнее нас, и, значит, иначе быть не могло.

Наташа внесла в мою жизнь огромное счастье и вообще все то, чего в ней не хватало эти годы"1.

А вот что ты писал Зубовым: "...я завидую сам себе, что мне выпало это пережить!"2

Меня заново потрясли письма периода нашего воссоединения. Я делала длинные выписки из них, я снова ощущала ту могучую силу любви, которая тогда влекла нас друг к другу:

"... прежняя любовь захватила с такой силой, что я почувствовал себя ничтожным в ней... "3

"...с моей Наташкой у меня так быстро и на основе, кажется, еще более прочной, чем раньше, восстановилась та супружеская гармония, которая создает ощущение всей полноты жизни!" 4

"Мы с Наташей души друг в друге не чаем, - кажется, никогда прежде так не любили друг друга, как сейчас... "5

"... Умри я в 53-м году - я не узнал бы настоящей любви"6.

"Любовь моя, моя единственная! До чего же потрясла меня ты и эти трое суток с тобой... Вчера и сегодня все пело во мне, жизнь воспринималась как сплошной праздник, я не мог вместить всего счастья, оно выплескивалось из меня, я готов был раздавать его людям целыми охапками... До сих пор свою болезнь я воспринимал совершенно спокойно. А сейчас - Боже мой! как стало хотеться жить! - для тебя и с тобой!"7

1 Солженицын А - Решетовской М. К., 04.12.56.

2 Солженицын А - Зубовым Н. И. и Е. А., 02-03.11.56.

3 Солженицын А - Зубовым Н. И. и Е. А., 11.11.56.

4 Солженицын А - Зубовым Н. И. и Е. А., 07.12.56.

5 Солженицын А.- Зубовым Н. И. и Е. А., 19.02.57.

6 Солженицын А.- Зубовым Н. И. и Е. А., 16.04.57.

7 Солженицын А.- Решетовской Н., 25.10.56.

"Я умоляю тебя, девочка моя, будь тверда до конца и без единого компромисса!"1

"Все-таки это поразительно: если встреча превзошла и твои, и мои ожидания, - значит, была какая-то могучая сила, действовавшая помимо нас и поверх нас. Это была - наша любовь. Мы должны радоваться и гордиться, что она допустила нас на такие вершины! Иные не побывают там и за всю жизнь. Люблю-люблю-люблю тебя, единственная моя, жизнь моя!..2

"Я обещаю тебе, что я тверд в своем слове: я все тебе простил, люблю тебя вновь и готов соединить наши жизни навсегда"3.