Отмеченная лунным светом

Дариус припарковался перед растянувшимся особняком из известняка с испанской черепичной крышей. В доме, по крайней мере, насчитывалось три этажа. Он обошел машину, чтобы открыть для нее дверь, и Клэр выскочила наружу, приготовившись использовать свой шанс и попытаться опередить собак. Она должна была попытаться. Как только она окажется внутри этого дома, второго шанса у нее может и не быть.

Но далеко она не ушла, он рванул ее за шиворот куртки и перекинул через плечо. Клэр снова оказалась висящей головой вниз, а его плечо неприятно вонзалось в ее живот.

Он внес ее через парадную дверь. Человек, что придерживал ее для них, спокойно наблюдал за тем, как Дариус тащил ее вверх по лестнице, словно мешок картошки. Служанка на ступеньках зажала в руке веник и савок и отскочила в сторону, почтительно отведя взгляд, когда они проходили мимо. Казалось, ни у кого не возникает ни малейшего беспокойства созерцать ее перекинутой через его плечо.

– Помогите! – закричала она.

Дариус нес ее по длинному коридору, стены которого украшали портреты на вид не уступавшие музейным экспонатам. Клэр рассматривала бордовую ковровую дорожку на полу, подпрыгивая на его плече, и спрашивала себя: не тащит ли он ее к остальным членам своей стаи.

Дариус вошел в комнату и сбросил ее на кровать. Она вскочила на ноги и обвела все вокруг взглядом в поисках других. Ее глаза не встретились ни с чем, за исключением хорошо обставленной комнаты с решеткой на окне.

Вздохнув с облегчением, Клэр плотнее завернулась в куртку Гидеона лишь для того, чтобы уловить его слабый запах еще раз. Сердце ее сжалось, когда она ощутила свежий мужской аромат со слабым оттенком только что срубленного дерева.

Расправляя плечи и обретая утешение в запахе Гидеона, она посмотрела на Дариуса.

– Какая милая клетка. Ты должен дать мне имя своего дизайнера.

– Я хочу, чтобы тебе было уютно, – вежливо произнес он, изящным взмахом руки обводя комнату.

– Для того, чтобы твоя стая волков могла наслаждаться мной в роскоши?

– Здесь нет других ликанов, за исключением нас.

– Я не такая как ты, – выпалила она в ответ, с отчаяньем махнув рукой в его сторону.

– Я знаю, – он внимательно обвел ее взглядом. – Именно поэтому я и хочу тебя.

Босые пальцы впились в плюшевый ворс ковра, и она глубоко вдохнула, ожесточая себя против этой алчущей оценки, более напуганная этим одним взглядом, чем всей его прежней грубостью. Не было никакой ошибки, в тех ледяных глазах пылал плотский интерес.

Медленно, подобно коту, подкрадывающемуся к своей жертве, он подходил к ней.

– Я не мог забыть тебя. Ты другая, не такая, как другие…

– А что насчет твоей стаи? – Клэр отдалялась от него, делая шаг назад на каждый его шаг к ней, – Оборотни не моногамны. Ты хочешь меня, но это значит, что я должна буду…, – она боролась с собой, чтобы произнести это, – спариваться с другими, – Клэр энергично замотала головой. – Нет уж, спасибо.

Он кивнул так, словно одобрял ее слова.

– Тебя уже просветили о ликанах.

– Так и есть, – Клэр наскочила на комод и плавно двинулась вдоль него, ее ладони чувствовали гладкую деревянную поверхность позади. Она продолжала двигаться, не останавливаясь.

– Я знаю достаточно, чтобы не становиться одной из вас…

– Ты уже стала.

– Нет! Я не буду подобно течной суке сношаться с твоей стаей…

– Я уже сказал тебе: здесь только я. И я не собираюсь делить тебя ни с кем, – его губы искривились в улыбке, – Я приберег тебя для себя.

Клэр нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду, что ты только один? У каждого волка есть стая.

– Не у меня.

Волк – одиночка? Без стаи? Гидеон никогда не упоминал о такой возможности.

Она с подозрением наклонила голову.

– Почему?

– Как и ты, я отличаюсь от других.

– Как отличаешься?

– Я не кормлюсь.

Несмотря на все то, что Гидеон объяснял ей о природе ликанов, надежда распустилась в ее душе. Этот ликан не кормился? Может быть, Гидеон не все знает. Может быть, ликан может сопротивляться ненасытной потребности убивать. Может быть, она сможет жить как оборотень и избежать вечного проклятья. И, может быть, она и Гидеон смогут быть вместе.

Она подобралась поближе к Дариусу, сцепив руки, будто в мотиве.

– Ты никогда не кормился?

Улыбка исчезла с его лица, а серебристые глаза засветились чуть ли не гневом.

– Я этого не говорил.

Она уронила руки и сделала шаг назад, внутри нее вновь поднималась волна разочарования.

– Тогда ты не другой. Ты – убийца. Проклятый. Животное, как и все остальные.

Он уже стоял прямо перед ней прежде, чем она смогла заметить, что он вообще двигался. Его ладони крепко сжали ее руки. Дариус не был таким высоким, как Гидеон, но он был крепче сложен. Просто-таки несокрушимая стена.

– Я другой. Последний раз я убивал много лет назад, – увидев ее недоверчивый взгляд, он добавил, – триста лет назад.

Хорошо. Это можно было классифицировать как много лет назад. Она нервно облизала губы. Но какое это имеет значение, как много минуло лет? Отнятая жизнь – есть отнятая жизнь. Из того, что Гидеон говорил ей, получалось, что он не мог вновь обрести свою душу.

– Сколько тебе лет?