Отмеченная судьбой

Но, поняв, что произошло, успокоилась. В ее понимании, случай был пустячный. Она, разумеется, сочувствовала Вере и негодовала по поводу поведения Марата, но в глубине души не считала случившееся поводом для сильного расстройства. Ну, изменил мужик, ну, привел бабу. Но ведь не заявил, что любит другую и собирается разводиться! Из дому не гонит, наоборот, звонит, прощения хочет попросить. Света была уверена, что все у подруги наладится, и не собиралась подливать масла в огонь. Мудро рассудив, что если мириться супругам все равно надо, так зачем долго друг друга терзать, она начала исподволь подталкивать Веру к мысли о прощении.

– Смотри, опять названивает! Настырный! Вер, а может, это она его соблазнила? Такое сплошь и рядом! Сучка не захочет – кобель не вскочит. А эта стерва белобрысая та еще тварь! Раскрутила мужика, а они ведь, сама понимаешь, слабые! – Света выразительно округлила глаза и отправила в рот кусок колбасы.

– Почему белобрысая? – прервала Светкин поток сознания Вера. – Она же рыжая!

– Кто рыжая? – опешила Светка.

– Аська, кто еще! Он же с ней был. Или ты… – Вера замолчала, сообразив, в чем дело.

В разговоре подруги называли разлучницу не иначе как «эта шлюшка», уверенные, что имеют в виду одну и ту же девицу.

– Вот черт, – пробормотала тоже разобравшаяся, что к чему, Света.

Зато теперь решение у Веры нашлось.

Одну женщину, может быть, действительно случайную слабость, помноженную на хищный характер любовницы, Вера могла бы Марату простить. Помучилась бы сама, помучила его, чтоб неповадно было, но в итоге простила бы. Слишком многое их связывало.

Теперь все изменилось. Это уже, как говорится, другой компот.

Помимо рыжей Аськи имелась, оказывается, белобрысая Оксана! С ней Марат, как выудила Вера из окончательно растерявшейся простодушной Светы, встречался около полугода назад. Причем регулярно: Света многократно заставала его возле Оксаниной двери (Сюкеевы жили в соседней квартире). Светлана молчала, чтобы не расстраивать подругу.

Логично предположить, что до Оксаны у Марата были другие пассии – разнокалиберные, разновозрастные, с волосами всех цветов и оттенков. Похоже, все эти годы в Вериной семейной жизни незримо присутствовала дублерша. Стало противно и тошно. В прямом смысле. Вера вскочила, выбежала в ванную, и ее вырвало.

Пока за стенкой лилась вода и слышались характерные звуки, Света костерила себя последними словами. Сама того не желая, усугубила ситуацию настолько, что положительный исход не предвиделся. Она была не из тех людей, про которых говорят «сделал гадость – вот и радость», ей искренне хотелось все исправить.

Она протянула руку к Вериному телефону, чтобы набрать Марата. Рассуждала просто: пусть человек подготовится к разговору с женой, придумает оправдание, попросит прощения, купит цветы или подарок. Но не успела взяться за телефон, как в дверях показалась зареванная Вера. Света поспешно отдернула руку.

– Можно я у тебя переночую? Не могу его сегодня видеть. – Горло саднило, голос звучал хрипло.

– Что ты спрашиваешь?! Ночуй, конечно!

– Если это неудобно, скажи.

– Перестань! – возмутилась Света. – Мы с Ксюшкой на диване ляжем, а ты в ее кресле отлично поместишься!

– Спасибо, – слабо улыбнулась Вера.

Света бросилась стелить постели, и она осталась одна. Повертела в руках замолчавший мобильник, нашла номер Марата, изменила «Любимый» на «Бывший муж» и выключила телефон.

Когда вошла в комнату, Света и Ксюша уже лежали в кровати. Малышка возилась, что-то лопотала, требовала Мишутку. Света вполголоса отвечала, уговаривала закрыть глазки, сердилась, объясняла, что Мишутке с ними в кроватке будет тесно, он слишком большой и толстый, а под конец пригрозила выкинуть «драного медведя» с восьмого этажа. Ксюша обиженно засопела и мигом заснула. Вскоре и Света, устав от пережитых волнений и выпитой водки, тоже крепко спала.

Вера слушала их возню, потом слаженное сонное дыхание и до слез жалела себя. Конечно, у Светки жизнь не сахар, но все-таки у нее есть дочка. А у нее теперь вообще никого.

И ведь только-только все устоялось, наладилось! Они с Маратом стали всерьез задумываться о детях. На море планировали поехать. Вот тебе и море!

Что дальше? Даже если отбросить мысль, что ее предали, растоптали, наплевали в душу, то никуда не денешь тот факт, что снова надо начинать с нуля. Встречаться с кем-то другим, притираться, строить новые планы…

Мысли о том, чтобы навсегда остаться одной, Вера не допускала. Не думала на манер Тоси из «Девчат», что одной лучше – хочу халву ем, хочу пряники. Понимала, что не сможет так жить. Она принадлежала к числу женщин, которым непременно нужно вить гнездо, заботиться о ком-то и чувствовать тепло в ответ. Без этого жизнь казалась пустой и бессмысленной. В последнее время Вера часто представляла себя беременной, думала, какие у нее будут дети, радовалась, что ей достался такой положительный муж – непьющий, небьющий, негулящий.