Отмеченная судьбой

— Послушайте, все только и делают, что говорят: я не должна была сюда приезжать! — Вера поняла, что возмущением суровую старуху не пронять, и заговорила примирительным тоном: — Кажется, я поняла, в чем дело, Ирина Матвеевна рассказала мне. В этом доме умерло много людей, моих родственников, но ведь люди всегда умирают! Да, в их смертях было нечто необычное, и поэтому вы считаете, что мне нужно уехать? Думаете, у этого места дурная энергетика? Или здесь живут привидения?

— Про привидения мне ничего не известно.

— Вот видите! Значит, бояться нечего. — Вера старалась говорить с Емельяновой ласково, успокаивающе. Та заметила и усмехнулась.

— Я ведь уже сказала тебе: с головой у меня все в порядке! Уезжай. Сегодня же, — упрямо произнесла Мария Сергеевна.

Вера устала пререкаться. Ей хотелось, чтобы назойливая старуха убралась куда подальше.

— Я и так скоро перееду. Ирина Матвеевна тоже считает, что мне не стоит жить здесь, и предлагает переехать к ней. Я согласилась. А теперь оставьте меня в покое.

Она повернулась к старухе спиной и собралась уйти в дом. Емельянова сидела как приклеенная, не двигалась с места.

— Теперь-то что? — сердито спросила Вера.

— Ирина — добрая женщина, — игнорируя вопрос, печально произнесла старуха, — всегда такой была. Только это уже не поможет. Если ты останешься в Корчах, неважно, в своем доме или каком другом, ничего не изменится. Поздно. Это место почуяло тебя и не отпустит. Оно уже начало прельщать! Стало убивать, чтобы ты осталась! Оно опутывает тебя и загоняет в угол, обрубает концы. Послушай меня: уезжай! Пока еще можешь.

Мария Сергеевна почти умоляла Веру, и от ее слов стало жутко. Вера медленно подошла к старухе и с трудом выговорила похолодевшими губами:

— Зачем? Зачем я ему? Что оно такое?

Но Емельянова больше не произнесла ни слова. Она с трудом поднялась с лавки, пересекла двор и вышла на улицу, ни разу не обернувшись.

Вера вернулась в дом, едва волоча ставшие слабыми и непослушными ноги. Что происходит? О чем болтает эта юродивая? Наверное, у старухи какое-то психическое заболевание. Двинулась на местных россказнях и пристает к людям. То говорит как неотесанная полуграмотная бабка, то вещает тоном оракула. То кликушествует, то рубит фразы на манер героев крутого боевика.

Но думать об этом не хотелось. Лечь бы и уснуть, больше ничего не надо. Однако сначала, напомнила она себе, нужно позвонить Марату. Вера уже неделю собиралась поговорить с бывшим мужем, да все откладывала. Ей нужны были кое-какие вещи: микроволновка, ноутбук, который Марат подарил ей на прошлый день рождения, маленький телевизор, что стоял у них на кухне. Здешний был совсем уж древним.

Вера решительно взялась за телефон.

— Слушаю, — настороженно ответил бывший муж.

— Привет, Марат. Можешь говорить?

— Могу. Как дела?

— Странно, что тебя это интересует, — не удержалась она.

— Конечно, интересует! Мы не чужие друг другу!

— Мило, что ты об этом вспомнил, — ядовито бросила она.

— Послушай, я знаю про Свету, — Марат говорил тихо и несмело. Совсем не так, как обычно. — Ты, наверное, очень переживаешь…

— Да уж, наверное! — ершисто перебила Вера. — А ты как думал? Ладно, твое фальшивое сочувствие мне ни к чему. Звоню потому, что хочу забрать вещи.

— Конечно, — поспешно отозвался он, — я сложил все в большую сумку, помнишь, мы…

— Помню. — Она снова не дала ему договорить. — Но мне нужна микроволновка, а еще телевизор с кухни и ноутбук. Надеюсь, не будешь против? Или ты и на этот случай запасся мамочкиной распиской?

— Пожалуйста, Вера! Что ты говоришь! — запротестовал Марат.

«Решил, что отделался малой кровью! Обрадовался, что не претендую на музыкальный центр, холодильник или стиральную машину».

— Еще бы ты возражал, — произнесла она. — Приеду завтра, до обеда. Будешь дома?

— А сегодня тебе неудобно?

— Нет, — отрезала она, — я живу за городом, и мне сложно добираться домой во второй половине дня.

— Где ты живешь?

— Тебя не касается! — выпалила Вера.

— Ты живешь… одна? — продолжал настойчиво выспрашивать Марат.

— Тебя интересует, не нашла ли я мужика? — грубовато бросила она, чувствуя, что на глазах закипают слезы. — Хоть это и не твое дело, отвечу: нет! Я не такая всеядная, как ты!

— Не надо так, Вера, — попросил Марат. — Я… я скучаю. Мне плохо без тебя! Прости меня, я вел себя как последний дурак. И скотина.

— Вот как? — холодно осведомилась она.

— Я тебе соврал. Нет у меня никакой расписки. Просто разозлился, что ты так легко решила бросить меня, вот и брякнул, хотел тебя остановить. Вер, я… такого наговорил! Мне стыдно, и… Может, ты вернешься, и мы начнем сначала?

У нее перехватило дыхание. Колени подогнулись, и она бухнулась на кровать, возле которой стояла. Сердце билось где-то в горле, кровь прилила к лицу. Внезапно Вера осознала, насколько велико было ее желание вернуться. Как отчаянно ждала она его раскаяния, как сильно надеялась, что Марат скажет все то, что произнес сейчас.