Отмеченный молнией (СИ)

Бойцы кружили по Парапету и в момент, когда Слиток был к нему лицом, Риордан быстро рубанул ладонью воздух, а потом ткнул выше воображаемого удара указательным пальцем. Непонятно, увидел ли Слиток его подсказку, но едва Фаланга попытался выполнить свой финт, как нарвался на фатальную для себя контратаку. Вместо того, чтобы отшатнуться от ложного замаха противника, Слиток рванулся к нему навстречу, одновременно смещаясь с директрисы возможного выпада в грудь. Топор в его правой руке описал полукруг и с хрустом, слышимым даже на трибунах, вонзился в основание шеи алебардщика. От могучего удара Фалангу отбросило в сторону. Лезвие топора заклинило между шейных позвонков, так что его рукоять вырвало из руки Слитка. Впрочем, тот и не пытался удержать оружие. Он разжал ладонь, а темляк скользнул по его пальцам. Поединщик Овергора нырнул за спину уже падающего противника, и второй топор с чавкающим звуком впечатался бойцу Фоллса между лопаток.

Трибуна охнули. Фаланга лежал на Парапете, его тела не было видно с земли, но кровь из разрубленной шеи хлестала на полметра вверх. Суровое лицо Слитка от этих брызг стало похоже на морду вурдалака.

– Ничего себе, – пробормотал меркиец. – Овергор повел два к одному. Да, сегодня многие попали на деньги.

На Парапет во второй раз выбежала похоронная команда. Они подняли тело поединщика Фоллса и возложили на деревянный щит, покрытый флагом его страны. В прошлый раз с этого щита свисал стяг Овергора.

Слиток вернулся на свою сторону Парапета. Кто-то с другой стороны Золотых ворот швырнул ему маленькое белое полотенце, чтобы оттереть с лица кровь.

А на другой стороне уже ждал своей очереди Пустельга с легкой саблей в руке. Стоило Риордану посмотреть на этого бойца, как ему стало очень тревожно за Слитка. Пустельга был сухощав, под его тонкой кожей перекатывались тугие струны мышц. Если от Слитка исходило ощущение мощи, то Пустельга просто источал стремительность.

По Ярмарочному полю еще катилось эхо от команды герольда, а саблист уже преодолел половину Парапета Доблести. Он двигался в наклоне, чуть подавшись вперед. Ноги были согнуты в коленях и широко расставлены, чтобы обеспечить быстроту маневра. Силуэт Пустельги был намного меньше фигуры Слитка, но при этом все равно сразу стало понятно, кто в этой паре хищник, а кто жертва.

Поединщик Фоллса легко увернулся от двух первых ударов противника. При этом он успел чиркнуть острием сабли того по левому предплечью, и кровь Слитка смочила песок Парапета Доблести. Казалось, что два оружия должны дать овергорцу преимущество. Но реакция и скорость Пустельги свела возможное превосходство на нет. Тем более, что не прошло и минуты, как боец Фоллса перерубил Слитку пальцы на левой руке, и у того остался только один топор. Второй он тоже не бросил, но теперь он беспомощно болтался на темляке.

– Решил попробовать его, как кистень, – высказал очевидное предположение меркиец. – Но куда там! Эх, даже жалко, что броски запрещены на Парапете. Такой могучий воин, но противник не дает ему никаких шансов.

Бой продолжился по прежнему сценарию. Пустельга провоцировал Слитка на удар обманными движениями, но каждый раз его реакции хватало не только на то, чтобы увернуться, но и на то, чтобы провести контратаку. Еще через пару минут кожаная безрукавка Слитка оказалась распорота в нескольких местах. Кровь из мелких ран лилась на Парапет тонкими струйками и стало заметно, как замедлился овергорец.

В один из их очередных кругов, когда Слиток пытался прижать противника к краю Парапета и лишить того маневра, поединщик Овергора в очередной раз нашел Риордана взглядом. И тот выполнил движение, словно дирижер невидимого оркестра. Риордан взмахнул одновременно обеими руками. Взмах левой был чуть раньше и направлен вниз, а правая метила в верхний уровень. Это был не универсальный совет, впрочем, в таком положении и речь не могла идти о безошибочной подсказке. Идея Риордана заключалась в том, что левый топор в качестве кистеня должен полететь в область колена противнику. Это заставит того сместиться назад и вправо. И если провести практически одновременную атаку, то у правого оружия появляется шанс достать врага в области плеча. Это будет всего один удар, но и его одного может хватить.

Совет Риордана сработал лишь отчасти. Пустельга вообще не стал отступать, а провел атаку контр темпом. При этом левому топору Слитка удалось зацепить колено противника. Но правого удара не получилось. Потому что сабля бойца Фоллса в этот момент уже на два вершка сидела в груди овергорца. Слиток вздрогнул всем телом и рухнул на колени, а после запрокинулся назад. Пустельга выдернул свое оружие, стряхнул на песок рубиновые капли и направился, чуть прихрамывая, в свой конец арены.

Не реагируя на вопли и рукоплескания толпы, он дошагал до Кантора и бросил Мастеру войны несколько фраз. Его сабля вдруг прочертила в воздухе полукруг, и ее острие указало ровно в то место, где среди зрителей находился Риордан.