Отмеченный Судьбой

– Да без проблем, Катрин! – кивнул Стас, пропустив мимо ушей болтовню непутёвого родственника, и галантно подставил свой локоть, позволив опереться на него.

Самая красивая девушка в классе, самая красивая девушка в школе – его соседка и дама сердца. Но, к сожалению, он не был героем её романа, что неимоверно злило. Возможно, хотя бы сегодня она разглядит в нём кого-то большего, чем просто друга. Стас бросил быстрый взгляд на Катину руку, лежавшую на его руке, и улыбнулся.

Отказом девушка не отвечала, всегда принимала ухаживания, а значит, всё-таки была надежда, что выпускной вечер, хорошее настроение и неотразимый образ сыграют в его пользу. Собственные мысли действовали успокаивающе. Отбросив сомнения, Стас решил довериться Судьбе, у которой, как всегда, имелись свои собственные планы на этот счёт…

Глава 1.3. Отголоски прошлого

– Почему Вы не вышли на связь сразу же после случившегося?

Мужчина в возрасте сорока пяти лет не сводил пристального взгляда со своего подчинённого. Морщины и редкие проблески седины в волосах выдавали его возраст, однако ни усталость, маячившая время от времени в глазах, ни мрачное выражение лица не могли заставить офицера выглядеть старше своих лет. В свете всех происходивших событий, полковник казался угрюмым и чрезмерно серьёзным, однако те, кто хорошо его знали, не сомневались: за грозным обликом скрывался не лишённый чувства юмора человек со своими достоинствами и недостатками.

Возможно, из-за потери сына несколько лет назад или же из-за самой обстановки, в которой они все находились, Денисов старался не повышать голоса на солдат и предпочитал сначала разобраться во всём, и лишь потом выносил приказ о наказании того или иного служащего лица. Психика и так оставляла желать лучшего, а становиться причиной суицида – перспектива непривлекательная.

Полковник тяжело дышал, ощущая, как горячий воздух давит на лёгкие. Жара, будь она не ладна! В полевой палатке, где находился он, капитан Терехов и младший сержант Шторм было душно. Уже полчаса офицеры пытались выяснить обстоятельства, при которых пострадали солдаты, патрулируя горную местность, связывавшую южное горное селение со штабом. Но паршивец упорно молчал, словно намеренно скрывая детали.

– Я не хотел подвергать панике главный отряд, – как будто прочитав мысли офицера, ответил Александр.

Волновался ли он? Скорее, нет, чем да. За последние несколько месяцев рапорты вошли в привычку, ведь изменять принципам никогда не входило в его правила: неважно, признавал свои ошибки или нет. Он поступал так, как велел разум: разум и проснувшаяся не так давно совесть. Внеочередные наряды поначалу бесили, но, скрипя зубами, всё же приходилось мириться с «несправедливым» наказанием, а потом произошла «беседа» со старослужащими…

– Подвергать панике? – раздался эхом вопрос Денисова, вернувший парня из мрачных воспоминаний. – Я что-то не припомню случая, чтобы капитан Терехов хоть когда-нибудь начинал паниковать.

– Ничего серьёзного не произошло, товарищ полковник, – продолжал стоять на своём Александр. – Мы просто не сразу заметили ловушки.

Шторм замолчал. Офицеры так же не говорили ни слова.

– Продолжайте, – устало нарушил тишину Денисов.

– Пока обезвреживали растяжки, время первого выхода на связь прошло. Рядовой Кочетов пытался связаться с капитаном Тереховым, следуя инструкциям, но я не позволил этого сделать, так как произошёл обвал камней с отвесной стены. Вы знаете, что камни редко срываются с обрыва самостоятельно. Заняв позиции, мы приготовились отразить удар, но всё было тихо. Никаких лишних движений по периметру в поле зрения. Стечение обстоятельств, только и всего. Остальное Вам известно из рапорта товарища капитана.

Шторм посмотрел на полковника, который, слушая доклад, крутил в руках пачку сигарет.

– И Вы считаете, товарищ младший сержант, что ничего серьёзного не произошло? – обратился наконец Денисов к парню. – Вы не связались с главным отрядом и тем самым поставили под угрозу жизни Ваших товарищей, поскольку с местом, где стояли растяжки, могли оказаться вооружённые боевики.