Отмена 012, или Инструкция для Демиурга

Отдельно на этом общем психофоне выделялись зоны рождения, даже на общем ярком фоне преимущественно светлых эмоций ещё более ярко лучившиеся удивлением и радостью познания. Жители планеты появлялись на свет в родильнях, которые могли быть и в родящих деревьях, и в гигантских цветах, и в коконах морских водорослей. Воплощающиеся души сами выбирали места рождения и из родилен на свет появлялись уже полностью созревшие и сформировавшиеся физически, психически и энергетически люди. Которые обладали и всеми содержащимися в единой информационно-чувственной оболочке планеты знаниями, умениями, навыками и способностями. То есть из родильни на свет выходил полностью равный всем остальным жителям планеты человек. Который дальше выбирал себе дело, которое ему больше всего нравилось на этот момент. И начинал в нём совершенствоваться, стремясь создать что-то новое и привнести это в общий разум человечества. Потом ему могло понравиться что-то иное, и он мог начать заниматься новым направлением творчества. Опять-таки сразу получая все знания, накопленные теми, кто занимался этим до него. И успехи и достижения каждого определялись лишь временем и усилиями, которые он уделял занятиям тем или иным видом деятельности. А то, что создавалось нового, выносилось на всеобщие обсуждения в Больших Со-Творчествах. И те формы мышления, энергий и физических структур, которые соответствовали лучшим достижениям, сразу попадали в общепланетарное сознание и становились доступными на уровне умений всем жителям планеты.

Впрочем, бывало, что некоторые люди прекращали любые занятия и усилия, помимо обязательных общественных трудов, и предавались праздности и наслаждению созерцанием природных явлений и того, чем занимались другие. При этом они сохраняли доступ ко всем создаваемым другими благам жизни и их никто не осуждал. Эта фаза жизни обычно возникала или в периоды поиска интересных и радующих человека направлений приложения сил, или в периоды осмысления достигнутого ранее и, опять-таки, нахождения новых интересов, или же ближе к концу жизни, когда Душа и Сознание человека достигали максимального Единения друг с другом и с миром в целом. В этом периоде Сознание человека подводило итоги жизни, чтобы в наилучших формах отразить их в общепланетарной хронике, а его Душа готовилась к переходу к иным, внетелесным формам бытия.

И хотя Константин уже не раз видел все эти лучащиеся жизнью и радостью и красивые по внешним формам наземные и морские пространства, и блистающие радужными переливами узоры облаков, всё равно каждый раз он поражался гармоничности и одновременно величию всего этого планетарного узора жизни и созидания. И испытывал чувство благоговейного трепета перед Величием создавшего эту гармонию и условия для её развития ПервоТворца. И чувство радости от того, что все жители планеты, включая него, могли в ходе своего личного духовного восхождения одновременно вносить свою лепту и в проявление и осознание всё новых и новых Узоров Красоты Жизни, заложенных ПервоТворцом в Ткань Бытия этого дивного, прекрасного мира, в котором они жили!

За созерцанием всех этих красот и ощущением благоговения от них время в полёте прошло незаметно. И вот антиграв начал снижение. Немного подумав, Константин передал его синтет-мозгу, что берёт управление на себя. Аппарат мог приземлиться и сам, но Константину хотелось ощутить удовольствие от полёта на тех скоростях, на которых летал антиграв. Потому что самостоятельная левитация без изменения формы тела развивать таких скоростей не позволяла. А брать на себя управление на гиперзвуке крейсерского полёта Константин не хотел, потому что профессионально пилотажем не занимался и поэтому создавать возможных проблем диспетчерам и возможным другим участникам воздушного движения не хотел.

Синтет-мозг подтвердил передачу управления и кресло, в котором сидел Константин, сразу же преобразовалось в ложемент, поверхность которого мгновенно образовала нейроконтакт с личным симбионтом пилота. А сам Константин тут же вошёл в состояние расширенного осознания. После чего стал ощущать всё так, словно его тело само стало идущим на снижение антигравом. И пока у него был запас высоты перед заходом на посадочную площадку, Константин позволил себе сделать несколько пируэтов, закрутив расширяющиеся и сужающиеся спирали, переходящие в скольжения и пикирования. Ощущения полёта были настолько приятными, что он бы, пожалуй, летал так еще долгое время, да вот только блок навигации подал ему сигнал, что машину пора сажать. И выйдя из очередного пике, Константин плавно погасил скорость и уверенным манёвром вывел аппарат на подсвеченную посадочным комплексом площадку. Выровняв машину прямо над ней, Константин мягко приземлился, после чего плавно вывел из нейроконтакта с антигравом свой личный симбионт и вернулся в обыденное состояние сознания.