Отметчик и разносчица

- Просто я стала мультиплетом. У нас в разведке это приветствуется. Чем больше ты вытеснишь душ из бренных тел, чем больше пустот своего разума заполнишь чужой памятью, тем ты круче и опытнее.

- Представляю, какая каша у тебя в голове. Спать не мешает?

- Нет. Всё расфасовано по отдельным папкам и каждая покоится строго на своей полке. В голове должен быть порядок как в библиотеке. К примеру, нужно мне встретиться с тобой, я сразу открываю папку с грифом «Любимый Марк» и становлюсь нежной и пушистой. Гормоны радости переполняют всё тело, адреналин давит на глазные яблоки, и я на седьмом небе от счастья.

- Но мы ведь летим на перевалку.

- Да, мы возвращаемся. И мы будем вместе. Поверь, теперь будет всё по-другому, и я тебя в обиду не дам.

- Может, будем счастливы где-нибудь в другом месте?

- Плеширей нас везде найдёт и убьёт обоих.

- И на Земле? - Марк не хотел сдаваться.

- И там тоже. Появится повод ускорить вторжение на вашу планету. Он может и без вторжения. Просто Бозяух по тоннелям времени пошлёт своих головорезов и нам капец.

- Чёрт возьми, снова этот Бозяух. Значит, опять перевалка? Будь она проклята!

- Да, мой хороший. Пойми, так будет лучше для нас обоих. Вы бы всё равно не долетели до Земли. Вика неправильно вычислила азимут и ошиблась в длительности пути. До Земли лететь не менее двадцати лет. К тому же она не учла ловушки Плеширея, которые надо заблаговременно обходить, меняя курс. Длительность пути увеличилась бы в разы. А если заблудитесь?

- А что за ловушки такие? – Марк допил сок, поставил поднос с посудой на пол и принял горизонтальное положение.

- Я сама точно не знаю, где и когда они могут встретиться. Только Плеширей знает и управляет ими. Представляешь магнитное облако? Звездолёт, проходя через ловушку, выходит из строя, ломаются все приборы, и глохнет реактор. Всё живое на борту быстро стареет и умирает.

- Тяжеляк, – Марк взял молмутку в образе стюардессы за руку.

- Скоро появится связь с перевалкой, – виновато шепнула Сукла.

- Так чего мы ждём? – Марк потянул девушку к себе.

- А вдруг Плеш…, – она не договорила. Любовник закрыл ей рот поцелуем.

17

В квадрате «мёртвых крыс» появилась связь с перевалкой. На экране замаячило страшное лицо коменданта. Марк, в который раз, икнул от презрения к этой физиономии. Он сидел в кресле пилота, пристёгнутый наручниками и корчил недовольную мину. Сквозь помехи вырвался знакомый бас:

- Всё в поряде?

- Да. Мы возвращаемся, – Сукла натужно улыбнулась мужу.

- Где отметчик? А, вот, вижу. Проблем с ним не было?

- Нет. Всё прошло гладко.

- Ребёнок где?

- Спит.

- Принеси, покажи. Я хочу видеть своего отпрыска.

Сукла вызвала робота-няньку. Старая модель на колёсах вкатилась в кабину. Крепкие из титанового сплава руки надежно держали ребёнка. Малыш недовольно морщился и, казалось, что вот-вот заплачет.

- У, какой! – заулыбалось страшное лицо на экране, оголив клыки. – Настоящий машид!

Ребёнок вдруг приподнялся и потянул маленькие ручки к землянину:

- Папа, давай играть в шашки.

- Спокойно, Тузик, – краем рта бросил Марк карапузу. – Обязательно поиграем.

- Не понял? – огрызнулся Плеширей. – Это какой еще папа? Что здесь происходит? Сукла, хитрожопая лисица, я жду объяснений!

- Всё нормально, – быстро нашлась разведчица. – Просто наш морщёкиш начал говорить. А отец, как всегда, отсутствует. Кстати, ты нашёл малышу имя? – жена пошла в наступление. – Или нам его всю жизнь Тузиком называть?

- Нет, мне некогда, – смягчился виноватый муж. – Тузик, говоришь? А что, хорошее имя. Пусть будет Тузиком. Тузик, Тузий, Тузиан. Мне нравится. Молодец, Марк! Всё, конец связи, – и тут же изображение утонуло в мусоре помех.

Прошёл месяц обратного пути. С каждым днём перевалка становилась всё ближе. С каждым сеансом связи уже отчетливо вырисовывалось на экране лицо коменданта и звук становился чище.

За это время Тузик заметно подрос и раздался в плечах. Он уже хорошо говорил и произносил свистящие звуки. А после тихого часа бегал по коридорам звездолёта, своим топотом действуя на нервы. По вечерам они с Марком играли в карты на щелбаны и в морской бой. Однажды землянин решил, что пора, и научил малыша играть в шахматы. Дело пошло. Теперь Тузик с шахматной доской под мышкой ходил по пятам за Марком и просил: «Папа, давай поиграем! Папа, давай поиграем!». Марк не знал, куда себя деть. Сукла часами просиживала в библиотеке, зачитываясь шпионской публицистикой и детективами. После вечернего сеанса связи с комендантом, они вместе ужинали и шли спать. Это были самые приятные минуты томления в замкнутом пространстве.

Тузиан всегда ложился между мамой и папой, и взрослые покорно ждали, когда малыш наиграется, наговорится и уснёт. Тогда Марк бережно переносил спящее тельце на детскую кровать, и начиналось взрослое время.

Любовники с пристрастием отдавались друг другу, наслаждаясь горячими поцелуями и бархатными объятиями, шептались, шутили, хихикали и мечтали.

Горело дежурное освещение, а в динамиках еле слышно звучала лёгкая музыка. Марк и Сукла разомкнули объятия и, тяжело дыша, откинулись на подушки. Землянин вдруг спросил: