Отморозки

Лощину нашли быстро. Сбиться с пути было невозможно благодаря трупному запаху, усиливающемуся с каждым шагом. Боброва, однако, вонь не смущала, наоборот, подхлестывала аппетит. Если раньше Константин хотя бы внешне напоминал человека, то теперь превратился в натуральную гиену. Глаза горели адским пламенем. В предвкушении скорой трапезы обильно выделялась слюна.

В брошенном лагере оставалось все по-прежнему, только труп повешенного за ноги Городецкого начисто обглодали муравьи, а может, еще кто из любителей падали. Облегченно вздохнув, Лазарев опустил на землю тяжелый рюкзак, и в этот момент Бобров молниеносно выбросил вперед руку с ножом. Удар пришелся в основание глотки, чуть ниже кадыка. Лезвие рассекло яремную вену, и смерть наступила мгновенно. Александр мешком свалился на землю, даже не успев понять, что с ним случилось.

– Хо-роший, хороший барашек!!! – удовлетворенно пробормотал Бобров, опускаясь на колени рядом с мертвецом. – Вку-у-усный!!!

Глава 6

Двадцать шагов... привал... кругом густое красноватое марево... мя-я-со!!! Почти неделю Бобров брел по тайге, как ни странно, в верном направлении. Про золото, из-за которого все началось, он начисто забыл, зато тащил куски расчлененного тела Лазарева, которые поедал сырыми во время частых остановок. Протухшее мясо издавало удушливую вонь, однако Константин не обращал внимания на подобные мелочи. Он не помнил, почему находится в лесу, откуда явился и как его зовут. Бобров не знал также, куда он идет и зачем. Для него существовало только мясо, которое Константин то и дело с жадностью пожирал, но никак не мог насытиться. Иногда из тумана выплывала смутно знакомая физиономия, корчила мерзкие рожи и исчезала. Каждый раз при этом Бобров истошно кричал и размахивал руками. Он опасался, что незваный гость позарится на его добычу. «Не отдам! – рычал Бобров. – Уйди! Уйди!»

Ко всему прочему он оставался абсолютно равнодушен. Таежная мошка, обнаглевшая от полной безнаказанности, густо покрывала лицо безумца, придавая ему сходство с шевелящейся маской. Одежда Константина изорвалась в клочья, обувь разваливалась.

...Двадцать шагов... привал... вку-у-усно!!! Внезапно Бобров замер, насторожился. В отдалении послышались людские голоса. «Бежать нужно!!! Бежать!!! Отнимут харч!!! Тяжело!!! Догонят!!! Как быть??? Спрятать!!! Потом можно вернуться, забрать!!!» Бобров повел по сторонам заплывшими глазами. Внимание его привлекла небольшая яма, вырытая неизвестно кем и неизвестно для чего. А может, она была тут всегда, со времен сотворения мира?!

Константин бережно сложил в нее остатки мертвечины и тщательно замаскировал сухими ветками. Сверху слегка присыпал землей. Теперь не найдут, га-а-а-ды!!!

Голоса неумолимо приближались. «Почуяли запах!!! Тоже хотят!!! Халявщики!!! Хрен вам, убью!!!».

Широко растопырив руки и пригнувшись, как обезьяна, Бобров двинулся навстречу «халявщикам».

* * *

– Совсем дичь перевелась, проклятье! Раньше по-другому было! Отойдешь от поселка с километр, глядишь – лось навстречу! А глухарей-то, глухарей!

По едва заметной тропинке шли двое мужчин. Один лет пятидесяти, другой – намного моложе. Пожилой не умолкая травил охотничьи истории, молодой слушал, разинув рот.

– Глухарь птица отменная! – сладко жмурясь, продолжал пожилой. – Знаешь, как его, родимого, готовить нужно? Нет?!! Эх ты! Ничего вы, городские, не понимаете в жизни! Учись, пока дядя жив! Стало быть, так! Потрошишь глухаря, отрезаешь голову, но перья ощипывать не надо. Ни-ни! Вместо этого обмазываешь его мокрой глиной и – в костер. Когда он совсем изжарится – глину сбиваешь, а вместе с ней и перья отлетают. Объедение! А запах-то, запах!

– Дядя, не слишком ли громко мы разговариваем? – спросил молодой. – Вдруг дичь распугаем?!

– Ерунда! – отмахнулся пожилой. – Здесь все равно ничего нет! Хоть песни пой! Вот когда пройдем километров шесть – тогда другое дело!

Послышался треск ломаемых кустов, и на тропинку выскочила странная фигура в изодранной одежде, заросшая диким волосом.

– Горилла! – растерянно пробормотал молодой, а незнакомец, глухо урча, бросился на пожилого и, повалив на землю, попытался вцепиться в горло. Опомнившийся племянник взмахнул прикладом карабина...