Отношения между эго и бессознательным

Итак, для развития личности совершенно необходимо строгое выделение себя (differentation) из коллективной души, так как неполная или нечеткая дифференциация ведет к незамедлительному таянию индивидуального в коллективном. И тогда появляется опасность, что при анализе бессознательного коллективная и личная душа могут образовать неразделимый сплав, как я уже мельком упоминал, с весьма неблагоприятными последствиями. Эти последствия вредны как для жизнеощущения пациента, так и для его близких, если он вообще имеет какое-то влияние на свое окружение. Из-за своей идентификации с коллективной душой он неизбежно будет пытаться навязать требования своего бессознательного другим, ибо идентичность с коллективной душой всегда приносит с собой чувство общезначимости (universal validity) — “богоподобия”, — совершенно игнорирующего все различия личной души своих близких. (Чувство общезначимости ведет свое происхождение конечно же от всеобщности коллективной души.) Коллективная установка естественно предполагает ту же коллективную психику у других. Однако, это означает бесцеремонное пренебрежение не только индивидуальными различиями, но и различиями более общего характера внутри самой коллективной души, например, расовыми (Так, совершенно непростительной ошибкой было бы признавать выводы еврейской психологии валидными во всех случаях жизни. Никому и в голову не придет считать китайскую или индийскую психологию обязательной для нас. Дешевое обвинение в антисемитизме, которое было брошено мне из-за этой критики, не более разумно, чем обвинение меня в антикитайских настроениях. Несомненно, на более раннем и глубоком Уровне психического развития, где еще нельзя отыскать различие между арийской, семитской, хамитской или монгольской ментальностью, все человеческие расы имеют общую коллективную душу (psyche). Но с началом расовой дифференциации существенные различия (повиваются также и в коллективной душе. По этой причине мы не можем пересадить дух чуждой нам расы in globo в нашу собственную ментальность, не нанося ощутимого ущерба последней, что, однако, не удерживает натур со слабым инстинктом от увлечения индийской философией и т. п.). Это игнорирование индивидуальности явно подразумевает удушение того самого единственного индивидуума, в результате чего элемент дифференциации в общине стирается. Этот элемент дифференциации суть индивидуум. Все величайшие достижения добродетели, равно как и самые страшные злодеяния, индивидуальны. Чем крупнее община и чем больше свойственная каждому крупному сообществу сумма коллективных факторов опирается на консервативные предрассудки, вредные для индивидуальности, тем больше будет подавляться — морально и духовно — индивидуум, и, в результате, единственный источник морального и духовного прогресса общества зарастает тиной коллективности. Как и следовало ожидать, единственным, что может буйно расти в такой атмосфере, оказывается общественный инстинкт (sociality) и все, что относится к коллективному в индивидууме. Все индивидуальное в нем гибнет, то есть обрекается на вытеснение. Индивидуальные элементы опускаются в бессознательное, где по закону необходимости превращаются в нечто по существу злое, разрушительное и анархическое. В обществе это злое начало обнаруживает себя в эффектных преступлениях (цареубийство и т. п.), совершаемых некоторыми профетически настроенными индивидуумами; но у большей части народных масс оно остается в тени и проявляется лишь косвенно, в неумолимом нравственном вырождении общества. Увы, хорошо известно, что моральное состояние общества как целого обратно пропорционально его величине, ибо чем больше скапливается людей, тем больше стираются индивидуальные факторы, а с ними уничтожается и нравственность, которая всецело держится на моральном чувстве индивидуума и необходимой для проявления этого чувства свободе. Отсюда, каждый человек становится, не отдавая себе d этом отчета, в определенном смысле хуже, когда он находится в обществе, нежели когда он действует в одиночку; ибо он чувствует поддержку общества и до известной степени освобождается им от индивидуальной ответственности. Любая большая компания, составленная целиком из замечательных людей, имеет мораль и интеллект неуклюжего, тупого и свирепого животного. Чем больше организация, тем неизбежнее ее ждет безнравственность и безрассудство (Senatus bestia, senatores boni vivi (Сенат — чудовище, сенаторы — достойные мужи (лат.). — Прим. пер.)). Общество, автоматически подчеркивая коллективные качества своих отдельных представителей, поощряет посредственность, все то, что позволяет вести легкий и безответственный образ жизни.