Отныне и вовек

— Договорились! — непререкаемым тоном сказал Тербер. — Ты согласна. Герта, если ты меня любишь… Ты же всегда говорила, что любишь. — Он подхватил миссис Кипфер и вприпрыжку закружился с ней по коридору.

— Боже мой! Сумасшедший! — вскрикнула миссис Кипфер. — Отпусти меня сейчас же! — раскрасневшаяся, запыхавшаяся, она вырвалась и поправила прическу. — Пойду приведу девочек. Где холодильник, ты знаешь. И где плита, тоже знаешь.

— Я хочу эту новенькую, — поигрывая бровями, заявил Тербер. — Жанет.

— Хорошо. Мейлон, кого привести вам?

Старк и сам любил сорить деньгами, но сейчас настолько обалдел, что на секунду потерял дар речи. Он почесал в затылке и неуверенно пробормотал:

— Не знаю. Может быть, Лорен?

— Лорен уже уехала. Сегодня, на «Лорелее», — сказала миссис Кипфер. — А Сандра пока здесь. Она уезжает только через месяц.

— Да я даже… — Старк замялся.

— Годится, — безапелляционно решил за него Тербер. — Сойдет. Так и быть, потерпим. В виде исключения.

— Да-да, — согласился Старк. — Очень хорошо.

— Прекрасно, — кивнула миссис Кипфер. — Тогда я пойду и приведу их.

— Ну что? — повернулся Тербер к Старку, когда она ушла. — Давай жарить бифштексы. Прямо сейчас. Я жрать хочу — умираю. Жарим сразу четыре штуки. На всех.

— Давай хоть переоденемся, — предложил Старк.

— Лично я пошел ставить бифштексы. Ты пока переодевайся. Я сейчас вернусь.

— Знаешь, — возбужденно сказал Старк. — Со мной, кажется, что-то случилось. Я сейчас совсем не пьяный. Мне раньше для такого дела нужно было сначала напиться. Я себя не узнаю.

— Просто раньше ты был заурядный американец со всеми вытекающими последствиями. А теперь ты — гражданин мира. Вроде меня. Это все равно что разок съездить в Европу и посмотреть там кино, пока в нашей дыре ничего не успели оттуда вырезать. Сразу становишься другим человеком.

— Старик, это что-то!

— Как желаете бифштекс? Хорошо прожаренный? Средне? С кровью? Сделаем, как захотите.

— С кровью, — сказал Старк.

Когда девушки вошли на «жилую половину» и, преградив дорогу ворвавшемуся за ними шуму, закрыли на засов большую железную дверь, по коридору уже растекался запах жарящихся бифштексов.

— Ой, какая прелесть! — пискнула маленькая брюнеточка Жанет — новое поступление в коллекцию миссис Кипфер. — Я чувствую, у нас будет очаровательно, Обожаю, когда очаровательно!

— Ты вон его поблагодари. — Старк кивнул на стоявшего у плиты Тербера.

Тербер положил нож и поклонился.

— Иди ко мне, киска, — позвал он Жанет. Отошел от плиты, сел в кресло и посадил Жанет к себе на колено, как куклу. — Скажи, ты француженка?

— Где выпивка? — спросил Старк.

— Папочка и мамочка у меня оба французы, — пропищала Жанет. — Ой, у нас правда будет очаровательно!

— Я сейчас принесу, — сказала Сандра. — Чем вы взяли нашу старую стерву? С чего это она вдруг так подобрела?

— Значит, у нас с тобой много общего, — говорил Тербер. — У меня предки тоже французы.

— Деньги, — объяснил Старк Сандре. — Доставай бутылки.

— Скажи, киска, ты меня любишь? — спросил Тербер.

— Люблю, конечно! — радостно взвизгнула Жанет. — Как же не любить? Вытащил меня оттуда. Там ужас что творится!

— Вот и хорошо, — кивнул Тербер. — Я тоже тебя люблю.

— Ох, котик, — вздохнула Сандра, ставя на стол две бутылки. — До чего я тебя люблю! Я уже полтора часа с голоду помираю. Люблю тебя просто жуть!

— Я тебя тоже люблю, — сказал Старк.

— Мы с моим кукленочком будем тут недалеко, — объявил Тербер. — Хотим в ладушки поиграть. Вы тут следите за бифштексами.

Оторвавшись от Сандры — Старк примостился на кресле рядом с ней и обнимал ее одной рукой, — техасец повернулся и посмотрел через плечо вслед Терберу.

— Вы там побыстрее! — крикнул он. — Мы вас ждем.

— Только попробуй сжечь бифштексы! — отозвался Тербер.

Глава 57

Карен Хомс стояла у перил на прогулочной палубе, глядела на тающий вдали берег и думала, как грустно расставаться с этим прекрасным краем.

Она стояла здесь давно. Бросали конфетти, и флотский оркестр играл «Алоха Оэ», потом убрали трап с яркими разноцветными флажками, шумная толпа пассажиров хлынула к Перилам помахать провожающим. Потом остался позади Форт-Армстронг, пароход проплыл мимо острова Сэнд и, огибая гряду рифов, взял курс в открытое море; взволнованные, суетящиеся пассажиры начали разбредаться по каютам, а Карен все еще стояла здесь.

Говорили, в древности на Гавайях существовало поверье, что, если снять с себя гирлянду цветов и бросить ее за борт, когда проплываешь мимо мыса Дайамонд, гирлянда предскажет, вернешься ты сюда когда-нибудь или нет. Поэт Дан Блендинг в свое время выжал из этой легенды несколько стихотворений, и они выжали из читателей немало слез; Карен была уверена, что не вернется сюда, но все же решила на всякий случай проверить легенду.