Отныне и вовек

– Собственно говоря, я и познакомилась с ней благодаря магазину. Однажды она зашла в «Леди Джей», и мы понравились друг другу. Астрид была так добра ко мне. Надеюсь, управление бутиком внесет разнообразие в ее жизнь, а я отдохну от него.

– Астрид вскользь упомянула о том, что ты пережила трудное время. – Джесси кивнула, подавленная. – В конце концов все уладится. Но какой неприятной может быть жизнь, пока взрослеешь! – Она засмеялась, пригубив кампари, и Джесси улыбнулась. – У меня всегда была особая нелюбовь к ситуациям, формирующим характер. Но впоследствии оказалось, что они стоили того.

– Сомневаюсь, что положение, в котором я оказалась, стоящее. Полагаю, оно приведет к концу моего брака.

В глазах Джессики появилась печаль, но она считала, что сделала свой выбор. Она просто не желала себе раньше в этом признаться.

– Что ты хочешь сейчас, детка? Развестись? – Миссис Уильяме тихо сидела у камина, внимательно наблюдая за Джессикой.

– Мне нравится быть замужем. Но, думаю, мы с Яном только вредим друг другу, и дальше было бы хуже. Но теперь все по-другому. Жаль, что мы не сделали это раньше.

– Полагаю, в таком случае ты должна взять все дело в свои руки. Что думает твой муж?

Джесси на минуту замолчала.

– Я не знаю. Он.., сейчас он в тюрьме.

Джессика не могла представить себе никого другого, кому бы она могла признаться в этом. Она не подозревала, что Астрид уже рассказала о ней своей матери. Бетани спокойно восприняла слова Джессики.

– Нам приходилось встречаться в таких невыносимых условиях, трудно было даже разговаривать. Я все время старалась показать себя храброй и благородной, скрывала свои переживания.

– Ты много пережила? – Миссис Уильяме ласково улыбнулась, но Джесси, кивнув, осталась серьезной. – Тебе, должно быть, очень тяжело, Джессика. Ты, вероятно, винишь себя за то, что оставила мужа в трудной ситуации.

– Наверное, вот почему я не позволяла себе думать. До определенного момента. Потому что я не смела предать его, даже мысленно. К тому же мне нравилось считать себя благородной и многострадальной. Мне казалось, что если я уйду, то никогда не найду пути назад.

– Однако все находят. Мы крепче, чем о себе думаем.

– Наверное, сейчас я начинаю разбираться в своих чувствах.

Правда, на это ушло до противного много времени. А вчера между мной и Яном на глазах у всех произошла ссора, потом я махнула на себя рукой. Похоже, мне хотелось сломаться. И…

Она подняла руки ладонями вверх и философски пожала плечами.

– Вот я здесь. По-прежнему целехонькая.

– Это удивляет тебя?

– И не выразить словами.

– А раньше у тебя случались кризисы?

– Да. Когда умерли мои родители. А брата убили во Вьетнаме. Но.., у меня был Ян. Он принимал все на себя, успевая и тут и там – везде.

– Тяжелая ноша для кого угодно.

– Слишком. Вот почему он и сидит в тюрьме.

– Понимаю. А ты винишь себя?

– В чем-то.

– Джессика, а почему бы не дать Яну право на собственные ошибки? Что бы ни привело его в тюрьму – не важно, как сильно это связано с тобой, – разве он не имеет права ошибаться?

Джессика нервно засмеялась.

– Я сделала его несчастным. Оказывала на него громадное давление, платила по счетам, унижала его мужское самолюбие…

– И все делала ради него? – Миссис Уильяме улыбнулась, и Джессика не смогла удержаться от улыбки. – Ты не предполагала, что он мог отказаться?

– Наверное, не мог. Возможно, и боялся.

– Тогда это не твоя вина. Почему ты столько взваливаешь на себя? Тебе это доставляет удовольствие?

Джессика покачала головой и посмотрела в сторону.

– Нет. Дело в том, что Ян не совершал преступления. Я знаю. Почему он изменил мне? Я не могу освободить себя от ответственности.

– А ты можешь простить ту женщину?

– Конечно, я… – И тут Джессика подняла глаза как громом пораженная. Она простила Маргарет Бертон. Где-то в своем сердце она ее простила. Война с Маргарет Бертон закончилась. С ее души упал еще один камень. – Я никогда не думала об этом, особенно в последнее время.

– Понимаю. Кстати, мне интересно узнать, как ты унизила его мужское самолюбие.

– Я содержала его.

– Твой муж не работал? – В голосе Бетани не было осуждения, только вопрос.

– Он много работал. Ян – писатель.

– Публиковался?

– Да. Роман, сборник рассказов, несколько статей, стихотворения.

– Они имеют какую-нибудь ценность?

– Да. Правда, он не добился коммерческого успеха. Пока.

Но добьется.

Гордость, прозвучавшая в ее голосе, удивила саму Джессику, но не Бетани.

– Тогда с твоей стороны нехорошо поддерживать его. – Бетани улыбнулась, отхлебнув кампари.

– Нет, я.., дело в том, я думаю, он ненавидит меня за то, что я содержала его.

– Возможно. Но возможно также то, что он любит тебя за это. Джессика, как ты знаешь, существуют две стороны медали. Уверена, он тоже это знает. Но я пока никак не пойму, почему ты хочешь поставить точку в вашем браке.

– Этого я не говорила. Я просто сказала, что наш брак трещит по швам.