Отныне и вовек

— Так оно и есть, и ты знаешь это. Очень симпатичный мавзолей, и тем не менее.., ты знаешь мое мнение. Еще в прошлом году я посоветовала тебе его продать и купить новый дом — поменьше, не такой помпезный и более жизнерадостный. Я недостаточно стара, чтобы жить там. Я объясняла это в свое время Тому. Не могу понять, почему нельзя сказать этого и тебе сейчас.

— У Джессики такой дом, от которого ты будешь в восторге.

— О? Хижина на Таити, не иначе.

Все трое засмеялись, и Джесси сделала попытку съесть сандвич. Ее желудок выделывал сальто, но она надеялась, что если ей удастся проглотить что-нибудь, то у нее перестанут дрожать руки.

— Она живет в том замечательном черно-белом домике через квартал от нас. С цветами у входа.

— Я помню. Хороший, но не маловат ли?

— Вы правы. — Джессика произнесла это, пробуя сандвич с сыром, ветчиной, свежим кресс-салатом и ломтиками помидора не толще бумаги.

— Не выношу город. Если не считать визитов. Хорошо вернуться домой после недолгого отсутствия. Симфонии мне скучны, люди одеваются безвкусно, рестораны так себе, транспорт удручает. Здесь я по утрам езжу верхом, гуляю в лесу, и каждый день жизни кажется приключением. Я слишком стара для города. Ты ездишь верхом?

У миссис Уильяме был такой темперамент, что ей нельзя было дать больше пятидесяти пяти. Джессика знала, что в действительности ей исполнилось семьдесят два.

— Я не ездила верхом много лет, но хотела бы.

— Тогда можешь попробовать. Делай что хочешь. В семь я приготовлю завтрак, тебе не обязательно вставать. Обед в любое время, а ужин в восемь. Я не люблю деревенский распорядок и не признаю ранних ужинов. Раньше мне и не захочется.

И кстати, моя дочь представила меня как миссис Уильяме, но меня зовут Бетани. Мне больше нравится, когда обращаются по имени.

Она была язвительна, но голубые глаза смотрели так ласково, и губы всегда были готовы к улыбке.

— Отличное имя.

— Да. А теперь, леди, спокойной ночи. Утром я хочу поездить верхом. — Она ласково улыбнулась своей гостье, поцеловала дочь в лоб и скоро удалилась по лестнице наверх, в свою спальню, заверив Джессику, что Астрид позволит ей самой выбрать себе комнату.

К приему гостей были готовы три комнаты. Астрид объяснила, что Бетани часто навещали. Редко когда на ранчо не было гостей. Друзья из Европы включали его в список достопримечательностей, другие прилетали из Нью-Йорка и брали напрокат машины, чтобы навестить Бетани, кроме того, у нее были друзья в Лос-Анджелесе. Ну и, конечно, Астрид.

— Астрид, какое сказочное место. — Джесси находилась под впечатлением от всего увиденного. — Твоя мама — замечательная женщина.

Астрид улыбнулась, польщенная.

— Полагаю, Том женился на мне, чтобы хоть изредка общаться с ней. Он обожал ее, а она — его. — Астрид опять улыбнулась, обрадованная выражением лица Джессики.

— Я понимаю, почему он ее любил. Ян тоже не остался бы равнодушен к ней. — Голос у Джессики дрогнул, и она, похоже, погрузилась в свои мечты. Это продолжалось лишь мгновение, потом ее внимание вновь переключилось на Астрид.

— Джесси, думаю, тебе пойдет на пользу жизнь на ранчо.

Джессика медленно кивнула.

— Мне уже лучше. Правда, я немного не в себе…

Она протянула руку, чтобы продемонстрировать дрожащие пальцы, и застенчиво улыбнулась.

— Но все равно лучше. Какое счастье вырваться из своего дома. Я — взрослая женщина. Не знаю, почему на меня он так давит, просто ужасно. Сгорел бы он, пока меня нет.

— Не говори так.

— Однако я так думаю. Я ненавижу свой дом так же сильно, как когда-то любила его. И рабочий кабинет — напоминание о моих худших ошибках.

— Ты правда считаешь, что ошибалась, Джесси?

Джессика уверенно кивнула.

— Без посторонней помощи?

— Почтив — Думаю, ты поймешь, как все это абсурдно.

— Знаешь, что больнее всего? То, что я считала наш брак удачным. Самым лучшим. А теперь.., все по-другому. Ян проглотил обиду, я делала все по-своему. Он обманул меня и не признался. А я подозревала, но гнала от себя эти мысли. Все так запутано. Мне нужно время, чтобы разобраться в себе и в нашей жизни.

— Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Маме ты никогда не надоешь.

— Возможно, но я не могу злоупотреблять ее гостеприимством. Думаю, если пробуду на ранчо неделю, то можно считать, что мне крупно повезло.

Астрид только улыбнулась. Все, кто приезжал сюда, говорили то же самое, а гостили значительно дольше. Бетани не возражала, пока они не лезли в ее дела. У нее был свой распорядок дня, свои друзья, ее сад, книги, ее проекты. Ей нравилось все делать по-своему, и она не навязывала своего образа жизни другим, что составляло неотъемлемую часть ее обаяния и было ключом к ее успеху в качестве хозяйки дома. Она отличалась независимостью и относилась с уважением к уединению других, включая и свое собственное.