Отныне мы соседи (СИ)

И только идиот не заметит перемены от раздражения до страха. Все, край. Себастьян больше не мог откладывать серьезный с соседом разговор.

Хренушки, не сбежит Сиэль никуда, надо будет, Себастьян перехватит. И хоть об стену расшибется, но они поговорят.

Удачный случай всегда после возвращения из университета. Себастьян пришел первым и караулил соседушку. Как только услышал звук открываемой двери — насторожился. А когда пошли шаги, тихонько вышел из своей комнаты.

На цыпочках, не выдавая себя, крался за соседом. Шанс один на миллион. Когда тот открыл дверь в свою спальню, Себастьян немного толкнул его вперед и сам закрыл за собой дверь.

— Ты что творишь?! — Сиэль мгновенно оказался в другой части комнаты, около письменного стола.

Неужели Михаэлис и правда слетел с катушек?..

— Надо поговорить, — спокойно ответил Себастьян и сел прямо на пол. Спиной прильнул к закрытой двери. Он предполагал, что реакция у соседушки будет именно такая, поэтому и старался больше не делать лишних движений, чтобы в конец не перепугать.

— О чем же ты хочешь поговорить?

— О том, что я не какой-нибудь извращенец, чтобы однажды на тебя наброситься, — поморщился парень, — если мне нравится свой пол, это не значит, что я хочу трахнуть любого встречного мне парня. Да, ты в моем вкусе, но я никогда не трону тебя в этом плане, только если ты сам захочешь. Я не принуждаю людей. Ни в каком состоянии. Даже когда пьян. Хотя пью я редко.

— Переклинить любого может, мне ли не знать, — Сиэль оказался почти вплотную к противоположной стене. — Даже натурал, и тот может получить сдвиг по фазе.

— После полученной травмы с приставанием не удивительно, что ты сравниваешь с больными извращенцами всех парней. Только сейчас ты себя накручиваешь и пытаешься убедить себя в том, что я, в конце концов, захочу тебя трахнуть. Что не стоит верить и тешить себя ложными надеждами. Но это не так.

— О каких надеждах ты говоришь? — скривился Сиэль. — И я не боюсь тебя, а презираю. Как можно трахать парня?! Это же неправильно!

— Нет. Бросать собственных детей — неправильно. Убивать невиновных и отпускать тех ублюдков, что это совершили, на свободу — неправильно. А люди все бисексуальны.

— Что за бред ты городишь? Продолжение рода — вот естественность, как парень тебе детей заделает?

— Какая сейчас рождаемость? Будущие мамаши — наркоманки и заядлые курильщики, не щадят свой плод. И рождаются дети с отклонениями. А потом оставляют у дверей детдома, — помрачнел Михаэлис и с силой сжал кулаки. — А однополая пара может усыновить ребенка и ухаживать за ним. И это лучше биологической матери — алкашки.

— Вообще-то не могут, — возразил Сиэль. — Закон это запрещает.

— Усыновление детей однополыми парами было разрешено еще с 2005 года.

— Только дети от этого союза явно ущербны. Если, конечно, один из мужиков не ведет себя, как баба. Тогда это не мужик, а странная человеческая особь с яйцами. Таких и за людей можно не считать. Психопаты. И дети не знают нормальной семьи, где есть отцовская хватка и материнская забота. Даже если в лесбийских семьях одна является активом и ведет себя, как пацанка. Ребенок не получает полноценной заботы. Более того тебе скажу, педофилы склонны к гомосексуальной направленности, а это значит, что дети подвергаются от людей с такими склонностями определенной угрозе.

Слушая пропитанную гневом и нескрываемым отвращением речь, Себастьян смотрел на собственные руки. Локтями он упирался в колени и скрестил пальцы рук замком.

Не любил он доказывать гомофобам свою теорию о людях, склонных к однополым отношениям. В этом, как и в обычных парах, нет ничего ужасного. К тому же не каждый соглашается оставаться с таким партнером до глубокой старости. В больших случаях такие пары распадаются и заводят обычную семью. С женой (мужем) и детишками.

И все же, с каждым сказанным словом от соседушки, Себастьян чувствовал к нему жалость. Возможно, Сиэль был бы нормальным, не относился бы к геям с таким отвращением, если бы не собственный горький опыт общения с подобными. И не обычными, а конченными извращенцами. Себастьян должен был об этом подумать раньше, прежде чем так открыто показывать свою новую сторону.

— Ты еще что-то хочешь обсудить?

Сиэль устроился в закрытой позе, съехав по стеночке вниз так, что коленки почти прикрывали обзор на лицо, а руки устроил на груди, скрестив.

— Пожалуй, нет, — натянул слабую улыбку Михаэлис и поднялся на ноги. — Прости, что так ворвался.

И на этом он закончил, выходя из закрытой для него территории, осторожно за собой прикрывая дверь.

Сиэль еще какое-то время просидел в такой позе. На душе так противно было… Только не раздражение. Не стыд.

А что?

Парень знать не знал названия этому чувству. Чем-то разочарование напоминало.

Только вот в чем именно?

Опять вопрос без ответа. Трудно уложить в голове, что Себастьян все равно не такой опасный, как тот парень, напавший на Сиэля несколько лет назад.

Трудно… Трудно к такому привыкнуть. Такое осознать.

========== Часть 5 ==========