Отомщенная душа

― И ты смогла увидеть их? ― его брови нахмурились, словно в смущении. ― Во мне?

― Да.

― Какие воспоминания ты увидела во мне?

Она провела рукой по лицу.

― Неважно. Это не имеет значения.

― Это имеет значение. Ты видела что-то, что тебя заинтересовало, ― он вытянул руку и почесал голову. ― Полагаю, поэтому я все еще жив.

― Угадал, ― Айден приподняла лицо и запустила руки в волосы.

― Что ты видела?

― Девушка, ― сказала она, не поднимая глаз. ― Сидит на тракторе в поле. Идет в школу. Целуется с мальчиком. Свадьба, ― она потерла голову и вскинула бровь, словно раздраженная этими мыслями. ― Они прошли так быстро, я не могу вспомнить все.

― Ты видела это у меня?

― Да. Ты схватил меня за руку, и все эти чертовы образы заполнили мой мозг.

Кейн шумно выдохнул.

― Что ж, отвечаю, это точно не мои воспоминания.

Айден пристально смотрела на свои пальцы, беспокойно заерзав.

― Они были… любопытными. Как смотреть домашнее видео о чьей-то жизни.

Он нахмурился.

― Почему тебе это интересно?

Ее внимание снова обратилось к нему.

― Ты задаешь много вопросов, ликан.

― Кейн. Меня зовут Кейн, ― он согнул колени и положил на них локти. ― Что это значит? Не то, чтобы я собирался выболтать ваши секреты. Помнишь, ты отрубишь мне голову меньше, чем через неделю? И, по-видимому, в ближайшее время я не пойду за пивом с твоими приятелями-демонами.

Еще секунда размышлений, прежде чем она вздохнула.

― Какого черта, ― она отвела взгляд от него и снова сосредоточилась на своих руках. ― Все мои воспоминания были стерты, кроме одного. В ту ночь на меня напали. Я даже не помню всю ночь. Только несколько мгновений почти перед смертью. Когда я чувствовала его жаркое дыхание. Чувствовалаего зубы в спине.

Глаза Кейна расширились.

― Ликана?

― Полагаю, не нужно быть психиатром, чтобы понять, почему я ненавижу твой род, ― она прищурилась на него. ― Я не помню всех деталей. Все, что я помню, как лежу лицом вниз, ― ее руки начали дрожать, и знакомая ненависть взметнулась откуда-то из желудка, ― пока этот гребаный паразит жрал меня.

Выражение ужаса на лице Кейна заставило ее отвести взгляд.

― Прости, ― пробормотал он.

Айден бросила на него невидящий взгляд.

― Мне не нужна твоя хренова жалость, волк, ― ее взгляд вернулся к рукам.

― Но как ты…

― Выжила? Не превратилась в одного из вас? ― процедила она сквозь стиснутые зубы. ― Я одна из немногих, у кого есть антитела к яду ликан. И мои были сильны. Поэтому в отличие от большинства, кто превратился или погиб после первого укуса, я все время была в сознании.

Она задницей чувствовала, что не должна была так много рассказывать ему. Зачем? Ответ просто не укладывался в ее голове. Будто он наложил на нее какое-то заклинание, из-за чего она вдруг захотела раскрыть свои темные тайны. Черт возьми, было даже хуже, чем просыпаться с совершенно незнакомым человеком.

И все же в каком-то нетронутом закоулке сознания это ощущалось приятным, даже слишком. Словно высказать все пластиковой кукле, чье лицо не выкажет ничего, кроме пустоты и бессмысленного взгляда. Мысли бились в ее голове, пытаясь вырваться на свободу. Кто знал, что исповедь врагу может быть целебной? Сколько ночей она разговаривала с разрушенными стенами в заброшенных местах. По крайней мере, эта могла отвечать.

Он покачал головой.

― Я не представляю, как ты пережила это.

Неверие в его голосе было похоже на удар меча в живот Айден. Она и не пережила. Ужас поглотил ее до бессилия, до паралича.

― Уэйд нашел меня. Он отвел меня в лагерь. Выходил меня. И позволил мне забыть все, кроме того, что нужно было запомнить. Он научил меня, как бороться. Как снова жить, ― она сопротивлялась желанию вздрогнуть при этих словах.

― Что ты имеешь в виду, что он позволил тебе все забыть?

― Мысленная блокировка. Все воспоминания стираются, за исключением последних минут нападения. Это работает как топливо, ― ее голос казался таким волевым, несмотря на то, что именно мысленная блокировка была источником ее гнева. ― Она дает нам цель. Делает нас сильными.

Претенденты, типа Айден, подверглись блокировке под руководством Уэйда. Все предсмертные воспоминания вытравливались, оставалось лишь раздирание плоти до того, как яд внедрялся в оставшуюся кровь.

Все остальное притуплялось, съеживалось до единственной эмоции ― ярости. И Уэйд использовал это, чтобы создать стимул для своей армии.

Воинов Алекси обучали презирать ликанов. Программировали убивать без колебаний. Даже в человеческой форме Алекси рассматривали ликанов как бездушных существ, их умы так зацикливались на убийстве и мести, что ничто иное не имело значения.

Даже стремление узнать, кем они были когда-то.

Уэйд создал действительно эффективное оружие, которое соперничало со сворами ликанов: солдат, само существование которых основывалось на неукоснительной мести.

Помолчав немного, Кейн поерзал на кровати.

― Это какое-то супер-фантастичное дерьмо. Как именно стираются воспоминания? Пуф, и все?

Она невесело засмеялась.

― Я не помню.

Кейн медленно покачал головой.

― Это кажется…

Айден посмотрела на него со своего места.

― Что?