Отомщу за развод

Не успела я спрятать сумку в укромный тайничок под кроватной двойной дверцей, как в дверь забарабанили с неистовой силой.

— ОТКРЫВАЙ! БЫСТРО ОТКРЫВАЙ! ОТКРОЙ!

Опять гадкое чувство растерянности, что он обо всем догадался. Пришла моя кара. Но потом убеждаю себя — он просто как и в тот раз решил поискать во мне успокоения.

Да. Снова Кирилл. Снова пьяный. Дай бог мне пережить этот последний раз. Ведь сейчас он не просто пьяный и злой. Он в непередаваемом бешенстве и опасно напившийся.

— Почему все не сбылось так, как ты пожелала…Почему это стало самым поганым днем в моей ебаной жизни?! — вваливается и в грязной обуви топает ко мне.

Потому что всей своей душой я желала совершенно противоположных вещей…

— Милый мой, что стряслось?! — помогаю сбросить куртку и услужливо смотрю в глаза.

— Самый сраный день за всю поганую жизнь. Меня наебали. Нагнули. Унизили.

О, ты не представляешь, какой удар ждет тебя завтра…

Снова его любимый жест — две руки впиваются в мои бедные плечи: «Ты можешь не брать трубку с незнакомых номеров?! Никогда. Никогда в жизни. Не читать незнакомые СМС. Не разговаривать с подозрительными жирными женщинами на улице?»

Он вообще понимает, как это все выглядит со стороны? Белая горячка… Но сейчас, когда я ликую над своей победой, мне ничего не стоит наобещать даже самых невыполнимых вещей.

— Родной, это все очень странно…Но, если тебе это важно, я на все готова.

— И никому не верь. Что там про меня говорят — полная хуйня. Сплетни, слухи. Никого не слушай. Только меня.

Ага-ага. Ты — такой белый и пушистый, а кругом — моральные уроды, которым делать нечего, как про тебя придумывать байки.

— Хорошо, дорогой. Твое слово для меня — закон. Я никогда в тебе не сомневалась.

Кирилл никак не унимается: «ТЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ЧТО Я СДЕЛАЛ РАДИ ТЕБЯ?! НА ЧТО Я ПОШЕЛ РАДИ ТЕБЯ, КРИСТИНА?! ЧТО Я С СОБОЙ СДЕЛАЛ, ТВОЮ МАТЬ»

Не ради меня, а ради своего эгоистичного счастья. Сначала заварил кашу, а потом думал, что никогда не придется ее расхлебывать. Еще и меня по гроб жизни хочет сделать обязанной за то, что «Кристина» даже не знает.

— Милый, я не понимаю, о чем сейчас идет речь, ты мне ничего не рассказываешь…Но я благодарна тебе за многие другие вещи. Спасибо за все, что ты для меня делаешь.

— НЕТ, ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ…ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕШЬ И НЕ ЗНАЕШЬ…И НИКОГДА НЕ УЗНАЕШЬ!

Кирилл снова принимается крушить мою мебель. Так меня это достало — просто слов нет. Езжай в свою квартиру и порти там имущество, а от моего убери свои противные лапы.

Я молча смотрела, как он ломает и портит стулья, шкафы, их содержимое. Но страшно мне стало потом — когда он нахлебался еще коньяка, совсем обезумел и впервые швырнул в меня вещью. Сначала нетвердо, как будто бы распробовал. Потом, я не сомневалась — он целился мне в солонкой голову! Я еле успела увернуться!

— ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! КИРИЛЛ, ПОЛОЖИ САХАРНИЦУ НА МЕСТО!

Кирилл, пьяным затуманенным взглядом снова метнул в меня посуду. Хорошо, что у него сильно был сбит прицел — снова промах. Он вложил в бросок слишком много стараний, поэтому покачнулся и грохнулся на пол. Это разозлило его еще больше.

— ТЫ СОШЕЛ СУМА!

Бог с ним, с деньгами, потом заберу. Или никогда не заберу. Жизнь дороже. Сейчас надо успеть добежать до выхода и позвать на помощь.

Я бегу, но Кирилл уже успевает оклематься от своего позорного броска и хватает меня за ногу. Я падаю, выставляя вперед руки — лишь бы не на живот!

Кирилл крепко держит меня за голень и подтягивает к себе.

— КИРИЛЛ, УМОЛЯЮ, ОЧНИСЬ! ПОСМОТРИ, ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ!

— ЗАТКНИСЬ! — он бьет меня по лицу. Больнее, чем обычная пощечина, но еще не удар кулаком.

Что-то лихорадочно и бешено бормочет: «Я сильный. Я неприступный. Я всегда был выше всех, лучше всех. Я не позволю меня шантажировать. Так и будет всю жизнь шантажировать. Я не дам себя шантажировать».

О боже, неужели он?…

Не успеваю ничего подумать. Кирилл набрасывается на меня и начинает душить.

— НЕ БУДЕТ ТЕБЯ — НЕ БУДЕТ БОЛЬШЕ МОЕЙ СЛАБОСТИ. Я ПЕРЕЖИВУ. ЛУЧШЕ ТАК. НИКТО МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ УНИЗИТ. НИЧЕГО ОНА ТЕБЕ НЕ РАССКАЖЕТ. Я САМ ТЕБЯ УНИЧТОЖУ. ВСЕМ НАЗЛО.

Глава 56

Бьюсь в его руках как птичка, пойманная в ловушку.

— КИРИЛЛ, ПЕРЕСТАНЬ. ПРЕКРАТИ. ПРИДИ В СЕБЯ, УМОЛЯЮ!

Но он не слушает. Он решил, что я — его Ахиллесова пята. Не будет меня — не будет больше угроз и волнений.

— МОЛЮ, ПОДУМАЙ О НАШЕМ РЕБЕНКЕ! «Хотя бы о втором подумай, если мертвый первый не снится тебе по ночам…» ТЫ ЖЕ НЕ УБЬЕШЬ БЕРЕМЕННУЮ ЖЕНЩИНУ?! ПОЧТИ ТВОЮ ЖЕНУ!

Это не имеет на него никакого воздействия. Наоборот — взгляд становится более холодным. Я не верю в то, что слышу.

— Я уже убил один раз. Первый раз — самый сложный, а сейчас я даже не буду колебаться…

Господи, какая же я дура. Сколько раз меня отговаривали, столько раз пытались уберечь от опасности…С ним ни разу нельзя было оставаться наедине…Каждая ночь, проведенная вместе — игра со смертью. Русская рулетка — ждать, когда его переклинит так сильно, как сегодня, и он не будет сомневаться в моем убийстве…

— Пожалуйста…помогите…,- уже хриплю и сиплю, потому что Кирилл не перестает сдавливать мое бедное горло.