Оторва

   Во-вторых, я впервые встретился с интересным строением влагалищной трубки. Она была слишком изогнута, но в другую сторону по отношению к моему члену, нестандартно загнутому вниз.  При обычно почти прямой трубке, это не создавало дополнительных неудобств, но при такой конституции, член просто застревал на средине пути.

   Однако стремление протиснуться в загадочную пещерку сыграло свою роль, мой стержень поднатужился и с наслаждение перегнулся в противоположную сторону, добравшись сразу до устья матки.

   Этот момент стал решительным, вызвавшим у Карины быстрые подмахивающие движения, пока она не кончила со сдержанным стоном.

   В это время раздался телефонный звонок.

   - Ну что, пи..юк уговорил Карину? – раздался ядовитый голос суккубки.

   - Что ты, уже проводил до дома, она сразу ушла вслед за тобой, - соврал я.

   - Вадик, я люблю тебя, я хочу тебя! Дуй ко мне!

   - Уже двенадцать, мне завтра на работу, встретимся завтра, - сказал я, никуда не хотелось идти, тем более что на дворе были холод и метель.

   - Так ладно, я иду к тебе сама!

   Я затравленно взглянул на Карину.

   - Я ухожу, - быстро поняла она всё. – Твоя подружка способна на всё, я сидела с ней в ресторане, она пырнула вилкой пристававшего кавалера.

   - Слушай Лариса! – закричал я в трубку, - давай встретимся на нейтральной полосе посредине, у магазина и потолкуем.

   - Хорошо! Я выхожу.

   Делать было нечего, мы вышли в метель вместе с Кариной, я поцеловал её:

   - Я только поговорю с ней, рвать, так рвать. Я хочу быть с тобой, ты веришь мне?

   - Иди, завтра позвонишь, - и она назвала свой телефон.

Ч. 4. КАТАРСИС ОРГАСТИЧЕСКОЙ ПОТЕНЦИИ

                                     Когда познаешь всю условность

                                      И зыбкость формы бытия.

                                     Перед тобой возникнет пропасть.

                                    Шагни в неё, как сделал я.

                                                                               Саша Кон                                       

                                         XXXIII

   У магазина в крытом переходе, защищающем от метели, стояла, кутаясь в воротник, до боли знакомая фигура.

   Она увидела меня издали и стала кричать:

   - Е..ться хочу!

   - Ты что! Не ори, бесстыдная!

   - Е..ться хочу!

   - Перестань! - взял я её под руку и поволок, не зная куда, лишь бы прекратила кричать.

   Всё-таки, мой аналайзер что-то соображал на автомате, так как остановились мы, перейдя  автобан, в глухом месте среди запорошённых сосен.

   - Ну вот, ори теперь, сколько угодно, - сказал я, - никто сквозь лес не услышит.

   Лариса повесилась мне руками на шею, перед глазами сияло красивое жаркое лицо, на котором вмиг таяли падающие снежинки. Слёзы катились из её глаз:

   - Ты хотел мне изменить!

   - Ты сама привела для меня Карину!

   - У тебя было с ней, было!

   - Я же сказал, что сразу проводил её домой, - опять соврал я и подумал, «ври, не ври – она читает мои мысли, только мне на это наплевать».

   - Я прощаю тебя, - начала целовать она меня в губы, глаза, в лоб, - я люблю тебя!

   - Мы же должны расстаться! – шептал я, а сам тоже целовал милое лицо.

   - Должны! Но мы даже не простились! Пошли ко мне!

   - Долгие проводы – лишние слёзы. Пойдём, провожу тебя до подъезда.

   - Пойдём!

   У подъезда я остановился и крепко поцеловал её:

   - Прощай Лариса! Ты моя незабываемая любовь, ты дала мне столько, что я не могу унести!

   - Нет, нет! Пошли ко мне, так не прощаются!

   - Уже двенадцать, а у меня завтра на работе комиссия по приёмке.

   - Вадик, ты бросаешь незабываемую любовь ради какой-то комиссии?

   - Пошли! – решился я. Я хотел, я дико хотел её, я лишь боролся с собой.

   Она раздела меня в своей комнате, побросав всё тут же на пол: пальто, костюм, нижнее бельё. Также молниеносно сбросила всё с себя, выключила люстру и увлекла меня на постель.

   Сквозь окно призрачно пробивался свет от уличного фонаря, в котором таинственно играли причудливыми тенями контуры её обнажённого тела.

   Она захватила своими полными губами мой член,  я подумал ещё, что вот, только недавно побывал он в другой п..де, а теперь она старательно  отсасывает его своей волшебной глоткой.

   Но усмешка тут же пропала от налетевшего дикого наслаждения.

   Нет! Так могла зажечь только она – королева секса.

   Старый диван заскрипел под натиском наших тел, трудно было что-то разобрать в этом мятущемся клубке. Нельзя было понять: кто сверху, кто снизу, где у кого голова и ноги. То она устраивала мне бешеную скачку, оседлав сверху, то я сбрасывал её на спину и вонзался в её плоть. То она переворачивалась задницей к моему лицу, и я сосал под вздрагивающими ягодицами её мокрую, истекающую слизистую внутренность, то она бросалась на колени, упёршись руками в постель, а я входил в неё сзади, меняя отверстия. То она вскакивала промежностью на моё лицо и насаживала свою мохнатую плоть мне на нос, а я подымал кверху руки и сжимал, крутил её груди и соски.

   В одном из таких прыжков затрещал и рухнул диван, мы кубарем слетели на пол и продолжали также неистово иметь друг друга.