Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

— А может не надо? — невинно похлопала я глазами, чувствуя себя уже далеко ни как уверенный администратор элитного клуба, а как нашкодившая оторва всея универа. И знаете, мне это ни капельки не нравилось! Особенно когда вместо ответа Исаев усмехнулся и, продолжая одной рукой упираться в стенку над моей головой, второй придержал меня за подбородок и поцеловал…

Меня тряхнуло!

Целовался Демьян в этот раз совсем не так, как на сцене. И даже не так, словно пытался что-то там кому-то там доказать. Не-е-ет. Меня просто и откровенно соблазняли!

И даже снова убедившись, что в роли маньяка выступал вовсе не он, я все равно оказалась соблазненной. Серьезно! Я сама себе после этого поцелуя ту официантку напомнила: глаза округлившиеся, дыхание сбито, коленки подгибаются, мозги набекрень…

— Значит, говоришь, поцелуи мои тебе не нравятся? — многозначительно усмехнулся Исаев, глядя в мои наверняка помутневшие глаза и пальцем поглаживая мой подбородок. — А врать нехорошо!

— Да я, собственно, и не вру, — сипло ответила, машинально облизнув пересохшие губы.

— Да я, собственно, вижу, — в том же тоне насмешливо отозвался Демьян. — Я же тебе нравлюсь, рыжая.

И вот тут-то с меня всякое наваждение мигом схлынуло!

— Нехристь, — ласково протянула я, улыбаясь так, как недавно на сцене. Естественно, Исаева тут же перекосило, но отступать было ни в его правилах. — Если мне нравится с тобой целоваться, это не значит, что мне нравишься лично ты! Пришел, увидел, победил, конечно, хороший метод… Но не стоит забывать, что ты совсем не Юлий Цезарь, а я ни разу не Галлия!

И резко согнула колено, целясь по самому дорогому.

И ведь попала же!

Йес. Справедливость, что называется, восторжествовала. Оставалось только невозмутимо одернуть жилетку, сочувственно похлопать скрючившегося парня по плечу и гордо удалиться восвояси, напоследок показав большой палец в камеру под потолком. А что? Наверняка ведь сейчас сидят и ржут там, мои любимые охраннички!

Не стыда у них, не совести. На девичью честь их любимого админа тут открыто покушаются, а они, видите ли, на помощь не спешат! Ну и какие из них нафиг Чип и Дейл?

В «призовую» комнату я ввалилась, с трудом удерживаясь от открытия двери с пинка, и с порога заявила:

— Ну что, баста, карапузики, кончилися танцы!

«Карапузики» в ответ на это загнулись от хохота!

— Вот это моя заинька! — радостно поржал Харлей. — С возвращением, родная!

— Признавайтесь, изверги, чей злобный гений устроил эту авантюру? — сложив лапки на груди, оглядела я всю честную компанию, удобно устроившуюся в небольшой кальянной. — Я даже громко ругаться не буду, честное пионерское. Так, попинаю хладный труп, перекурю и успокоюсь!

В ответ на это народ переглянулся, прыснул, а моя любимая блондиночка почему-то залилась густой краской, спрятала свои прекрасные глазки и торопливо шмыгнула за надежную спину посмеивающегося Игорька. У меня глаза на лоб полезли!

— Ну скелетоны в панталонах, — разочарованно протянула моя обалдевшая от такой подставы светлость.

Народ грохнул!

— Рыж, ты где это берешь? — с трудом сдерживаясь от хохота, вопросил мой соседушка, удобно устроившийся за небольшим угловым диванчиком. — Я скоро записывать начну твои шедевры!

— То не мои, — фыркнула я, оглядывая пространство кальянной, разделенное на две зоны. Первая, собственно, со столом и диваном, и вторая, собственно, с низким широким подобии кровати, на которой можно валяться, неспешно покуривая кальян. — Я местами наглый плагиатчик. Пока существуют книги в стиле фентези, запас моих острот неисчерпаем!

— Список дашь? — невозмутимо поинтересовался валяющийся на ложе Богдан, отщипывая виноградину с грозди на тарелке, стоящей на специальной длинной подставке у него над головой.

— И ты, Брут, — прищурила я глаза, разглядывая невозмутимого товарища, чей черный байкерский прикид резко контрастировал с ярко-алой кожей матраса, пропитанной специальной антивоспламеняющейся жидкостью.

Дружочек улыбнулся свой фирменной улыбкой и показательно скосил глаза на еще одну подставку. Сбоку. Вообще, такие мини-столики тянулись по трем сторонам «кровати», но именно на той, что слева, обнаружился набор горячих роллов. И бокал вина. Красного. И даже целая пачка тонких сигарет с ментолом…

Плюнув на все, я полезла к Полонскому.

— Тираны, нахалы, сатрапы и деспоты! — мрачно буркнула, устраиваясь поудобнее на матрасе, который больше походил на обычный спортивный мат, размером три на три, примерно. Села, оперлась на невысокую спинку и, завладев едой, довольно щелкнула палочками. — Но заботливые деспоты… Я вот прям не знаю, спасибо вам сказать, а ли кальяном по голове огреть, что б неповадно было?

— А ты бы по-другому отдыхать пошла? — иронично спросил Олежка, постукивая рацией по бедру. Бандану он уже снял, но пиджак напяливать обратно не торопился. — Вот и я о том же. Сиди, молчи, и жуй свои роллы! А я пойду за порядком следить.

— Спасибо, — с набитым ртом отозвалась моя растроганная до кончиков волос натура. — Но я тебе это еще припомню!