Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

— Но-но-но! — погрозила пальчиком рыжая. — Молчать я умею! Вы ж до сих пор не знали, какие тесные на самом деле отношения связывают меня с этим вечно спящим существом! Короче, я тогда замолкла, на пятую точку плюхнулась. И тут по плечу Мишкиному ноготочки такие красивые постучали, в сторонку его отодвинули и перед моим взором предстала она… Незабываемая Алехина Надежда Станиславовна во всей своей эпатажной красоте!

Исаев оценил хохот, раздавшийся со всех сторон. С бабушкой Алехина он пересекался ни раз, и о несгибаемом характере женщины, предпочитающей в одежде величественный стиль британской королевы, знал не понаслышке. Описание непривычного вида Лександрыча внезапно обрело смысл.

— Ёк макарёк! — почесал в затылке Харлей, так же имевший сомнительную честь попасть под тяжелую ручку властной дамы, родственницы его соучредителя. Хлебнув для успокоения, Харлей недоуменно выдал. — Зайч, а ты как вообще выжила-то?

— Тыц, — фыркнула рыжая невозмутимость. — Небритус хариус, ежели тебя я матом посылаю и перевожу на твою макушку драгоценную высокоградусную жидкость, сие совсем не значит, что я с почтенными старушками кулюторно разговаривать не умею!

— Короче, это чудище моей бабульке приглянулось, — пояснил Алехин, развалившийся на диване и пребывающей в самом блаженном расположении духа. — Та от нее в бешеном восторге осталась.

— Ага, — подтвердила Солнцева — И с тех пор понесли сандалии Митю… Ну, в смысле Мишку, и не сандалии, а грозный бабулек. Я замучалась давить хохот, когда в одну мою смену на мойку заваливалась вся бригада с радостно ржущим Харлеей и развязным Лександрычем, на пару часов забивая админку своими телесами, а бокс «Хаммерами» и «Бэхами». А ровно через двое суток объявлялся тихий, скромный, обходительный Мишенька на классическом «Бентли», под локоток с очаровательной старушкой!

Рокеры попадали кто куда, давясь от несдерживаемого хохота.

— Та ла-а-адно, — оглядев реакцию парней, протянула университетская оторва. — Я б, конечно, покорежилась еще пару недель в предсмертных судорогах, но потом привыкла. Если б не одно но: бабушка Лександрыча нас сватать взялась! Не, я за Миху, конечно горой, а за его репутацию вообще последние валенки продам, но встречаться с этим двойным агентом? Да боже упаси!

— Почему двойным? — поинтересовался умирающий от смеху Верещагин.

— Не, а ты что думал, на него временное помутнение тогда накатило? Фигушки! Как мне потом сообщили под пытками, неробкая бабуля-то о тайной жизни своего внука не в курсе. Прикиньте, она вообще не подозревает, что тот на страшном монстре ездит, с не менее страшным монстром сомнительную дружбу водит, в тряпье ужасное одевается и песенки похабного содержания слушает! Серьезно, ребят, Мишутка в ее представлении тихий скромный мальчик, примерный студент, гений архитектурной мысли! Умница, красавец, не пьет, не курит, с сомнительными компаниями дружбу не водит!

«Сомнительная компания» поржала в полном составе, по достоинству оценив двойную жизнь улыбающегося Алехина.

— Рыж, а она чё, реально тебе его сватала что ли? — пробасил Харлей, явно не ожидавший такого поворота событий.

— Реально? — вскинула брови Солнцева. — Шутить изволите, моська небритая? Да она мне каждый раз соловьем изливалась, в красках расписывая, какой у нее замечательный мальчик, как дивно мы с ним друг другу подходим, и какие у нас славные детки будут!

— А она, случаем, больше ничего тебе не описывала, не? — многозначительно хрюкнул Харлей, которого банда поддержала радостным подвыванием и косыми взглядами в сторону застонавшего от унижения Михаила.

— Описывала? — иронично протянула местная оторва. — Харлеюшка, да она мне всю его подноготную выдала! Включая точный размер его достоинства, справку об отсутствии болячек, подробное описание и список его любимых поз, и твердые заверения, что ее ненаглядный внучок вообще еще девственник!

Комната сотряслась до основания, содрогаясь от несдерживаемого гогота. Полегли абсолютно все!

Исаев тихо стонал, откинувшись на спинку, Олег наоборот, уткнулся лицом в стол, чудом промазав мимо тарелки с остывшим шашлыком. Остальные парни подвывали уже откуда-то из-под столов, а Харлей, свалившись на диван, громко ржал, дрыгая ногами. Официантки торопливо выскочили в коридор и закатывались уже там, тихо сползая по стенам, а красный, как вареный рак Михаил медленно раскуривал сигарету. И среди всего этого за столом невозмутимо сидела рыжая рассказчица, потягивая свой мохито, поглядывая на катающийся рокеров, довольная по самую маковку произведенным эффектом.

— Ну и… — заикаясь, кое-как спросил рыжебородый, с трудом пытаясь подняться. — Как оно там?

— Харлей! — треснул кулаком по столу пунцовый до невозможности Алехин.

— А ты свои данные дай, сравним, — невинно похлопала глазками неугомонная рыжая ехидность.

Рокеры грохнулись повторно!

— Чудище, — простонал Михаил, роняя руки на стол и голову на них. — И угораздило же мне с тобой связаться!