Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

Официантки сегодня бегали в белых блузочках, прямых коротких юбочках и жилетках на молнии и тонкими лямками. Все это из плотной «вареной» джинсы, на голове по два низких хвостика за ушами. А еще на всех белые кроссовки — кто б знал, чего мне стоило выбить энное количество пар одинаковой обуви разных размеров! Жуть просто! Не, закупить — не вопросов не возникало, все-таки финансирование «проекта» было выше всяких похвал. Вопрос встал, как доказать сонному директору клуба, что все это действительно надо!

Мое непосредственное начальство долго отнекивалось, отбрыкивалось, отвякивалось… а потом просто махнуло рукой.

Что сказать, соседушка сам виноват! Хотел меня в админы клуба, получил меня в админы клуба, а вместе с тем дичайшую головную боль и сорок пять килограмм ходячей вредности, резво бегающей по его владениям.

Я ж не виновата, что мой первый полноценный рабочий день, то бишь ночь, выпала аккурат на вечеринку с посвящением!

За два дня я провернула непроворачиваемое и впихнула, что называется, невпихуемое. Персонал от меня повесился, поставщики обалдели, арт-директор поседел, и только диджей с ведущим поржали и обещали сделать все в лучшем виде.

Сделал. Да и остальные, надо сказать, тоже не подвели.

Студентики элитного ВУЗа пищали от восторга, отрываясь на тематической вечеринке.

— Что ты за это хочешь? — неожиданно спросила Краснова, не отрывая внимательного взгляда от сокурсников, дрыгающихся под незабвенный «Тополиный пух» внизу.

Я с разбегу подавилась безалкогольным освежающим мохито, который потягивала, зорко оглядывая с высоты вверенную мне территорию разгула, пьянства и шального настроения.

— Ась?! — уставилась я на старосту всех старост, упакованую по случаю дискотеки в стиле девяностых в черные лосины, кроссовки и короткую футболочку с надписью «Love is», чей рукавчик красиво сползал с одного плечика.

— Я говорю, что ты хочешь за все это? — окинув взглядом общую стилистику клуба, слегка измененную для сегодняшнего вечера, переспросила Краснова. И, не глядя на меня, усмехнулась, ковыряя лед в бокале. — Ты же не просто так забрала на себя все обязанности по организации мероприятия? Да брось, Ань, ты разве что в программу вечера не влезла! Так что ты хочешь от меня за это?

— Эм-м-м, — протянула я, судорожно обдумывая ошарашенным мозгом варианты ответов, приемлемых для благополучного исхода дела. Наполеон с его великими планами из меня, честно говоря, фиговенький: ростиком не вышла, на Жозофине жениться не умудрилась, да и вообще, треуголку свою где-то благополучно посеяла… Разве что с ограниченным временем для сна и, как результат, стойким желанием убивать всех жителей этого ненавистного мира я в точку попала.

Если лабать, как говориться, по-чесноку, то я всего лишь на всего выполняла свою работу, строго оговоренную временным трудовым контрактом. Ну, есть у меня такая дурацкая привычка, если я берусь что-то делать, то делаю это до конца!

Наверное потому я мозги всем выношу качественно и с любовью… Ну, не суть.

Вот такая вот обязательная я. Только никому не говорите, засмеют ведь!

Раз взялась за подработку, теперь честно отрабатываю свою гонорар. О корысти я думала в последнюю очередь, но не признаваться же теперь Красновой в своей недальновидности! Во-первых, не поверит, во-вторых, не оценит. Да и потом, упускать подобный шанс вообще грешно и недальновидно…

Так что делаем кровожадную морду зловредного гения и царственно выдаем, как будто так и задумывалось:

— Зачет авансом… по физ-ре!

— И все?

Я возмущенно поперхнулась воздухом.

Вот так всегда! Строишь тут из себя великого злодея, вселенского завоевателя, Темного Властелина, блин! А все твои коварные планы по завоеванию мира легко и играючи рушат парой-тройкой простых слов и насмешливым взглядом.

Не. Я так определенно не играю!

— И все, — недовольно протянула моя местами оскорбленная невинность, улыбаясь во все свои неполные тридцать два зуба. Точнее, уже полные, хотя еще недавно таковыми не являлись. Спасибо за сей кратковременный феномен стоит сказать, конечно же, моим любимым работящим сусликам, которые, пылая неугасаемым чувством мести за предоставленное количество разномастных машин вместо благоговейно ожидаемого светлого нефильтрованного, тайком сунули мне в бутерброд маленький камушек.

Сонная я, которую добило похмелье, отключение света и некие странные личности, желающие единения тел и прикосновений устами, с утречка куснула любимый бутер… И выплюнула его вместе с осколками собственной зубной эмали

На учебу я тогда так и не вернулась, после работы пришлось ползти с полузакрытыми глазками к стоматологу — сколотый зуб резал язык, бессмысленно и беспощадно. Да и жевать собственную щеку при разговоре удовольствие ниже среднего, знаете ли…

— Без проблем, — пожала плечами Краснова, снова устремляя взгляд вниз, на толпу. Она вообще сегодня какая-то странная была. В меланхолии прибывать изволила, громкими заявлениями не бросалась, за порядком не следила от слова совсем… И все время оглядывала танцпол зорким взглядом, словно ждала и жаждала чьего-то появления.