Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

— Смешно, да? — мрачно процедила, хватая со стола родименький стакан и соломинку. Мое вящее возмущение никто не оценил, в том числе и сам Полонский. Харлей и остальные однокласснички принялись обсуждать школьные годы чудесные, а я откровенно заскучала. Пить постоянно невозможно, встревать разговоры кучи парней с краснобородом во главе — тоже. И потому я тихо скучала, иногда похихикивая в особо забавных моментах, обнимая Богдана за шею для удобства.

Вскоре алкоголь и веселая атмосфера сделала свое дело, и я полностью расслабилась, подзабыв, у кого и, собственно, почему вообще сижу на коленях

Ну да, Богдан меня в чем-то использовал. И что?

У меня так-то практически со всеми присутствующими здесь взаимовыгодное сотрудничество, аккуратно граничившее с дружескими отношениями. Я ж почти у каждого из присутствующих успела изучить их личные тараканчики, дабы было чем подмазаться при удобном случае.

С Михой у нас отдельная тема, Игорь без моей стряпни жить не может, ради компьютерного гения Жеки пришлось перелопатить гору информации о последних онлайн играх и всевозможных РПГ. Олег до дрожи ненавидит желтый цвет, и я весьма сносно научилась этим манипулировать, Ромка прется по корейскому року, Сашка трясется над своим лексусом, отмывая его у меня на работе едва ли не каждый день, а Харлей…

С этим небритым кадром вообще отдельная история. Лелька же, как пафосно не звучит, приемлет лишь верность. Как я уже говорила однажды, Аленке уже один раз дорого обошлось необдуманное доверие.

— Не, я сразу понял, что что-то не так с этой рыжей, — тем временем мой дорогущий неандерталец каким-то образом добрался до рассказа о нашем с ним знакомстве. Хотя, почему каким? Нехристь постаралась, невзначай так поинтересовавшись, а где, собственно, познакомились два настолько разных человека? Ну, подвыпивший Харлей сразу и спалил всю контору. — Димон глазками хлопает, говорит, мол, ценный работник, она нам не помешает… Ну я и махнул рукой. Я-то рыжуху раньше видел, частенько к ней заваливаем тачки драить, с подачи Михи. А что? Место нормальное, фирма норм, ну мы с ребятами и обосновались.

Я хмыкнула, отпуская шею Богдана, и присосалась к родному стакану. Обосновались? Не верьте этой пародии на исхудавшего Обеликса. Они у меня на работе нафиг поселились!

Мойщики, едва завидев сиятельную компанию в обтягивающих задницы кожаных штанах, прятались по углам, клиенты выскальзывали по стеночке и поспешно забирали недомытые машины, очередь на улице как-то сразу сама собой рассасывалась и, даже висевшие на улице коврики, по-моему, начинали сохнуть быстрее.

Спасало одно. Платили вечно гогочущие ребятушечки исправно и даже с хорошими чаевыми.

Потому и приходилось терпеть не только Миху, с которым нас тогда уже связывали кое-какие компрометирующие отношения, но и всю их не гоп-компанию. С гопниками-то оно проще — охрану вызвал, понаблюдал, как любителям адидаса по шапке на затылке настучали, и работай себе дальше. А вот с этими…

Харлей, кстати, рассказывал тот самый первый раз, когда меня угораздило поближе познакомиться с такой ядреной смесью, как современный рыжий варвар и алкоголь. Его светлость, вожак всех не вымерших каким-то чудным образом викингов, заявился как-то на мойку под вечер. Один. И имел честь впервые за все время нарваться на моего шефа, на кой-то черт заглянувшего в свои владения на сон грядущий.

К моему несчастью оказалось, что эти двое давно и прочно знакомы…

Короче, работу пришлось свернуть, бокс и администраторскую закрыть, работников, кроме ночной бригады отправить по домам. Мне же выпала сомнительная честь сгонять в ближайший ресторан за выпивкой и закусью. Лан, мы люди не гордые, в сжатые сроки предоставили и требуемое, и чеки. Но расстроились — спать в комнате мойщиков вместе с ними же, пока родное начальство квасить со старым друганом изволит, меня абсолютно не прельщало. Димон для некоторых, для меня же Дмитрий Аристархович, мой горячо любимый шеф, зная о моей неприязни к собственной бригаде (взаимной неприязни!) уговорил борзую харю, то бишь Харлея, оставить меня тут же, в администраторской.

И вот с этого-то момента мое тесное знакомство с продвинутым кроманьонцем на шикарном классическом байке и началось…

— Ну мы с Димоном сидим, базарим, значит, рыжуля в углу в телефон залипает, — продолжил тем временем разглагольствовать Харлей, интенсивно размахивая руками. Его слушали с интересом, причем все, а я же, вспоминая в красках, к чему сейчас неспешно подводил рокер, тихо угорала, обнимая Богдана за шею и уткнувшись лбом ему в висок. Даже похрюкивала от смеха, честно! — Ну тут, значит, жахнули мы по очередной, меня и повело.

Повело — значит пещерному нелюдю бабу захотелось.

Заскок у Харлея такой — как только пятая стопка крепкого алкоголя, вроде коньяка, попадает в бездонное нутро рыжего, или литр темного пива, как вариант, всё, бородатенького несет во все тяжкие. А именно — бабского внимания его байкерская светлость изволит-с! И ведь сам ржет над своей привычкой, только контролировать ее не может. Никак.