Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

В том, что перед Олегом стояла действительно местная оторва, Исаев ни капли не сомневался, уж слишком ярко выделялась копна длинных растрепанных волос на фоне маечки насыщенного голубого цвета и камуфляжных широких штанов, в непривычных глазу голубых, синих, серых и белых пятнах.

Девушка топливо что-то выговаривала, но внимание Олега было рассредоточенным, его взгляд метался от ее лица к оппоненту на другом конце коридора. Периодически ярость снова накрывала Верещагина и он резко дергался, пытаясь освободиться.

Повторно выругавшись, Демьян стал пробираться через толпу, чувствуя невыносимое желание закинуть кое-кого на плечо, утащить подальше и банально выпороть, чтобы впредь думала, куда ей стоит лезть, а куда нет! Парень не мог не заметить покровительственного отношения Алехина и остальной банды, слишком уж их поведение бросалось в глаза. Но одно дело иметь такие знакомства, а другое влезать в драку подвыпивших мужиков, которые в порыве злости сметут преграду, даже не заметив ее, и только потом поинтересуются, кто, собственно, под раздачу умудрился попасть. И то не факт, что вспомнят.

— Черт, Харлей, да убери ты его отсюда! — когда Исаев оказался уже неподалеку, раздался выкрик рыжей, долетевший сквозь громкую музыку.

Шатен обернулся. Пожав плечами, глава банды легко схватил парня за предплечья, поднял над полом и просто вынес из коридора фактор, заметно раздражающий Верещагина. Самого же Олега Солнцева схватила за лицо ладошками и, заставив наклониться, что-то быстро ему шептала, смотря прямо в глаза.

Исаев со своего места видел, как постепенно расслабляется тело взбешенного рокера. Вот он слегка дернул плечами, давая ребятам знак, чтобы его отпустили… А затем, запустив ладонь в волосы рыжей, рывком притянул ее к себе и впился в ее губы.

Самолюбие Демьяна было задето, как никогда. Только что Анька, имей она на то возможность, драпала бы от него так, что пятки сверкали бы, а сейчас совершенно спокойно стояла, принимая поцелуй, пристроив свои ладони на широкой груди брюнета.

Не сразу Исаев заметил, что на самом деле Солнцева не отвечает, а просто ждет, прикрыв глаза. И только когда Верещагин, оторвавшись от губ ходячей неприятности, рассеяно провел ладонью по ее щеке, девушка невозмутимо поинтересовалась:

— Полегчало?

Олег кивнул… и тут же словил сильный удар коленом в живот.

Не ожидавший подвоха парень согнулся пополам, хватая ртом воздух, а рыжая краса, задрав подбородок, гордо прошествовала мимо радостно гогочущих рокеров и недоуменных завсегдатаев клуба, и скрылась за знакомой дверью. И только тогда Исаева, наконец, отпустило.

Покачав головой, парень направился туда же, сливаясь с потоком людей, разбредающихся по своим делам, громко обсуждая произошедшее. Он, наконец-то, понял, почему Солнцева стала «своей» среди рокеров. Да они же просто балдели от ее выходок!

Как ни странно, местная атаманша появилась в закрытом кабинете позже всех. Мрачно оглядев рассаживающихся парней, она едва заметно поморщилась, но последовала к месту, что занимала ранее, рядом с Демьяном. И, скорее всего, не по собственному желанию, а от отсутствия выбора. Ширина стола не позволяла перегнуться через него, чтобы забрать забытую пачку сигарет и зажигалку, к тому же, на спинке дивана осталась лежать ее куртка.

Каким-то внутренним чутьем Исаев понимал, что рыжая не останется в клубе, скорее всего заберет вещи и отправится домой. Однако не успела рыжая дойти, как сидящий рядом Олег, отсвечивающий рассеченной бровью, ухватил девушку за руку и заставил упасть на диван между собой и Демьяном.

Солнце в восторге явно не прибывала.

— Чего хочу? — поинтересовалась она у рокера, пытающегося сдержать виноватую, и в тоже время бесшабашную улыбку. Короткий инцидент никак не повлиял на настроение банды Харлея, разве что Алехин немного растерял приподнятый настрой, явно обдумывая произошедшее.

— Ань, прости, — улыбнулся Олег, аккуратно поглаживая сжатый кулак Солнцевой, — Серьезно.

— Канарейку подарю, — неожиданно хмыкнула рыжая, но было видно, как ее отпустила злость, — А лучше две.

— Чудовище, — поморщился Олег, отодвигаясь на всякий случай. Мельком взглянув на часы, висевшие над выходом, уже спокойно поинтересовался. — Ань, тебе домой не пора?

— А? — вскинула брови рыжая и, уставившись на стрелки, замершие на цифре два, ругнулась. — Да ёп твою ж за ногу! Я завтра не встану!

— Такси вызвать? — спросил Верещагин, протягивая руку за лежащим на столе мобильником, но девушка его остановила, придержав за широкий напульсник со знаком анархии.

— Не, погодь. Ща до Лександровича доковыряюсь, а уже потом ноги сделаю, — пояснила Солнцева и громко позвала, — Мих!

— А? — отозвался хмурый Алёхин, поднимая уставший взгляд на девушку.

— Дело есть! — радостно заявила оторва всея университета и личная головная боль Демьяна Исаева, который из происходящего не понимал почти ничего, к своему огромному неудовлетворению.