Отпущу свою душу на волю…

Ниоткуда, как шорох мышиный,
Я заскребся в родимом краю.
Я счастливый, как пыль за машиной,
И небритый, как русский в раю.

– Где ты был? – она тихо подсядет,

Осторожную руку склоня.
Но рука, перед тем как погладить,
Задрожит, не узнает меня.

1967

Кольцо

Вспомни старый трамвай! Среди лязга и пыли
Он летел по кольцу – колесо в колесо.
Ты сходил, он сходил, вы куда-то сходили,
Вы трамвайной судьбы размыкали кольцо.

Вы клубились по жизни, теряя друг друга,

Рты и души кривила вам ярость борьбы.
Но остался один, не сорвавшийся с круга,
Не постигший разогнутых линий судьбы.

Каждый день, каждый час вы сменяли друг

                                                                 друга.
Вот твоя остановка. Приехал, вставай!
Показалось, что не было жизни вне круга,
Человеку, водившему этот трамвай.

Показалось, что в мире всегда он пребудет,

Этот замкнутый круг, этот бег без конца.
Но трамвай изломался, стал пылью. А люди
И не знали о том человеке кольца.

Между тем говорили, что каждое утро

Где-то в городе кружится некий старик.
Остановится, пальцем поманит – как будто
Что-то хочет сказать, изо рта только скрип.

И нелепым волчком он упал среди улиц,

Притворился ли мёртвым иль кончил
                                                            свой век?
Но его башмаки на ногах шевельнулись,
Поднялись и продолжили прерванный бег.

Башмаки! В эту чушь ни один не поверил.

Самый храбрый слегка изменился в лице.
Башмаки? Подтащил башмаки и примерил
И пошёл против воли метаться в кольце.

Ты кричала, любовь! Он тебя не услышал.

Неизменному другу не подал руки.
Растворился, исчез, но из круга не вышел.
И продолжили дьявольский бег башмаки.

1968

Очки Заксенгаузена

В бывшем лагере смерти лежит и поныне
Облетевшая груда безлицых очков.
Это память слепых, некрасивых, невинных,
Сбитых в кучу людей, это зренье веков!

Где они, как миры в пустоте, с номерами,

Пред сожжением снявшие молча пенсне?
Говорят, что вернулся один за очками —
Через годы!
Вам так повезёт лишь во сне.

Он нашёл свою вещь в той слезящейся

                                                                 груде,
Непохожий на всех – человек или миф.
Вы встречали его, симпатичные люди?
Он глядит не мигая, как будто сквозь мир.

Он на солнце глядит из провала ночного.

– Ты ослепнешь, старик! —
Но ему всё равно.

Это солнце на небе – простое пятно

Для души, столько горя вобравшей земного.

Дай вам бог, чтобы так никогда не пришлось

Сумасшедшим бродить среди солнечных
                                                                  улиц.
Буква? Женщина? Истина?..
Смотрит не щурясь.
То, что вас ослепляет, он видит насквозь.

1968

Атомная сказка