Отпуск с осложнениями (СИ)

Или еда в ресторане вкусная, или я такая голодная, но стоило мне откусить первый кусочек от хрустящего хлебца, щедро посыпанного паприкой, как сразу же поняла, я в раю. Только там могли изготовить такое лакомство. Выпечка была моей слабостью. С этим был не согласен мозг, протестовала пятая точка, заявляя, что в ее депо нет лишних отсеков для свежего жира, но когда я слушала советчиков? После дождичка в четверг. Или когда висела над землей на уровне трассы для полетов флаеров. Но сейчас, не тогда. А потому я с огромным удовольствие вонзала зубы в хрустящую выпечку, запивая томатным соком и вожделением смотрела на другие блюда, ожидающие своего часа.

— Я тоже люблю похрустеть, — и ловкие мужские пальцы выхватили у меня из рук оставшийся кусочек.

— А-а-а, куда? — моя рука потянулась следом, чтобы отобрать хрустящую корочку.

— Это плата за испорченный полет, — напротив меня уселся…

Доминик Моне собственной персоной.

— Откуда? Откуда вы взялись? — ошарашенно вытаращила глаза на мужчину. — Как вы меня нашли?

— Вот еще. С чего бы я вас стал искать? Я пришел пообедать. И

кого увидел, когда появился в ресторане? Вас. Я не поверил собственным глазам. Думаю, мерещится. А оно нет. Все явь и быль. Моя прекрасная нимфа, вскружившая голову и одурманившая разум, перед глазами. Только руку протяни и она вот, рядом, — восторженно произнес мужчина, проникновенно глядя в глаза.

От льстивых слов я расплылась, словно воск по древу. Нимфой меня еще никто не называл. Я сразу же пожалела о своей выходке на борту суперджета. И что на меня нашло? Обычно я очень милая и добрая женщина. А тут как с цепи сорвалась.

— Я тоже рада вас видеть. Это провидение ведет нас одними дорожками, не иначе.

Доминик дожевал мою корочку, отряхнул руки и … придвинул мою тарелку.

Этот жест был бы мил, если бы … да, черт с ним, пусть берет.

Первый голод я утолила, а смотреть как ест красивый мужчина с ангельской внешностью это удовольствие недоступное каждой женщине.

Мужчина с виртуозностью мастера расправился с моим антрекотом и моей, замечу, любовно выбранной из десятков таких же побегов, спаржей. То, как он хрустел зелеными ростками, вызывало слюну и слезы умиления. Я смотрела в рот

Доминику и наслаждалась видом.

— А вы разве не будете есть? — спросил у меня мужчина, когда закончил.

— Буду. Вот закажу еще одну порцию и буду. Если вы заметили, то это была моя еда.

— Правда? — Доминик сделал удивленное лицо.

Вот шут гороховый. Ну разве можно смотреть на него и не улыбаться? Чего только стоят его глаза голубые со звездочками на радужке. Я вновь на них запала, чувствуя себя кошкой, нанюхавшейся валерьянки.

— Какой же вы… милый.

— А вы … богиня, — произнес он, кладя свою руку на мою. — Нет.

Фея, спасшая меня от преждевременной смерти.

Стоило мужчине ко мне прикоснуться как я тут же поплыла, как мороженое под майскими лучами солнца. Ушки расправились словно листья лопухов.

— Говорите же … говорите…, - что еда по сравнению с ласковыми словами? Поесть я смогу и в другой раз, а вот послушать… когда еще удастся?

— Мы можем переместиться куда-нибудь в более приятное место, — предложил Доминик.

— К вам в номер? — спросила лукаво.

— Или к вам. Где вы будете чувствовать себя королевой бала, -

намекнул мой светловолосый бог на продолжение пиршества. -

И заказать в номер креветки с шампанским.

— Это же дорого.

— Гулять, так гулять. Это же Силоний, детка.

И тут же подозвал официанта. Для этого ему достаточно было поднять руку вверх. Тот явился по вызову буквально через пару секунд.

Я млела от умиления, смотря в голубые глаза Доминика. Кроме ранее перечисленного он заказал клубнику со сливками, шоколадное фондю и засахаренные фисташки.

А затем взял меня за руку и сказал:

— Веди меня, моя принцесса.

Я поняла, вот но счастье. Протяни руку и поймаешь. Пятая точка настоятельно рекомендовала присмотреться к мужчине.

Напоминала о случае в суперджете. Но я отмахнулась.

Доминик просто не рассчитал усилия, только и всего. Зато у меня есть возможность проверить насколько у него мягкие булочки. Женское тело, изголодавшееся по ласке, требовало компенсации. И желательно сию секунду.

— Ты моя, богиня. Как только я тебя увидел, сразу понял, что пропал. Единственная и неповторимая, — шептал мне на ушко

Доминик, пока мы поднимались на лифте на мой этаж. Я изо всех сил старалась не краснеть, когда следом за комплиментами мужчина начал произносить легкие пошлости.

Он в красках рассказывал как будет есть креветки и откуда. А

еще пояснил что именно будет использовать вместо стола.

Стоило нам оказаться в номере, как Доминик притиснул меня к двери и завел руки высоко вверх.

— Ну, все. Теперь ты моя, — произнес он и впился в губы. Я даже охнуть не успела от мужского напора.

Доминик целовал меня жарко, споро, умело. Я таяла от его прикосновений и поцелуев.

Мужчина так и не позволил опустить мне руки, удерживая их в поднятом состоянии только одной своей ладонью. Другая же блуждала по телу, избавляя меня от ненужной одежды.

«Слишком рано», — вопила моя советчица. — «Все очень быстро.