Отпуск с папой

– Онно заскучает, если уйдет с работы, – пояснил Карстен. – Ему уже и не надо бы работать, но он боится, что все сочтут его старым пнем.

Калли, сложив руки на груди, раскачивался на стуле.

– Онно ведь еще молодой, ему только шестьдесят три, он на десять лет моложе нас.

– В самом деле? – Карстен перевел взгляд с Онно на Хайнца. – Тогда вы хорошо сохранились. Или Онно – плохо. Мне семьдесят четыре.

– Ого! – уважительно кивнул папа. – Никогда бы не подумал.

Мне их любезностей хватило за глаза.

– Ну, если вам больше ничего не надо, пойду помогу Марлен.

– Ступай, – небрежно кивнул мне Калли. – Мы найдем чем заняться. А если нет – сыграем в скат. У вас есть с собой колода?

– Вот. – Онно вытащил из рабочей робы колоду для ската. – Она у меня всегда при себе, могу одолжить. И Карстен выглядит моложе только потому, что волосы густые. Зато у него повышенное кровяное давление. Ну, пока.

– В самом деле? И какое у тебя давление? У меня…

Я не стала слушать Калли, в конце концов, столовая сама собой не станет чище.

* * *

Помимо семейства Бергов, в столовой сидел лишь непременный дамский дуэт. Мехтхильда Вайдеманн-Цапек казалась измученной, наверное, давало о себе знать мозельское. Ее подруга Ханнелора Клюпперсберг весьма небрежно обошлась с пудрой, пол-лица было обработано полностью, а вторая половина – только до подбородка, поэтому выглядела она неухоженной. И с прическами у них тоже был непорядок – Мехтхильда даже надела на голову кепку с козырьком.

Двойняшки Берг засияли улыбкой при виде меня. Эмили помахала рукой, чтобы я подошла к их столику.

– У зеленой тети кепка твоего папы. Он дал ей поносить? – шепотом спросила она.

Я удивленно обернулась к фрау Вайдеманн-Цапек. Эмили была права, вот почему аппликация с лосем показалась мне знакомой. Вообще-то с зеленым замшевым костюмом желтая кепка смотрелась не очень, хотя отец наверняка был бы другого мнения.

Лена наклонилась вперед.

– А у твоего папы много кепок с животными?

– Да, есть. Думаю, сегодня он в кепке с медведем. Он взял с собой штуки три, ведь волос у него осталось немного, а без кепки солнце напечет голову.

– Может, он и нам подарит одну? – с надеждой спросила Эмили.

– Эмили! – В голосе фрау Берг прозвучал упрек. – Извините, Кристина, обычно девочки ведут себя приличнее.

Лена показала пальцем на Мехтхильду.

– Но эта тетя получила от него кепку. – Она понизила голос: – Или она ее украла?

– Лена!

Мехтхильда Вайдеманн-Цапек услышала последнюю фразу, погладила козырек и напряженно улыбнулась:

– Эту кепку, малышки, я вчера вечером выиграла в кости. Так что красть мне ее не пришлось.

Я отогнала мысль о покере на раздевание и улыбнулась ей в ответ:

– Госпожа Вайдеманн-Цапек, мы и в мыслях не могли себе такое представить. Желаете еще чего-нибудь?

Я пошла за чаем, заказанным дамами, и по дороге решила взять под контроль оставшийся гардероб Хайнца. В конце концов, придется отчитываться перед матерью, ведь заботиться о его одежде она поручила мне. Я надеялась, что он проиграл только кепку.

Эмили незаметно пробралась в кухню.

– А где твой папа?

– Сидит во дворе с Калли и Карстеном и играет в скат.

– В кепке?

– Ну конечно.

За спиной возникла Анна Берг.

– Эмили, тебе нечего здесь делать, возвращайся, пожалуйста, за стол.

Она подождала, пока дочь выйдет, и смущенно улыбнулась:

– Девочки просто влюбились в вашего отца. Он вчера рассказал им историю про чаек, яйца и Яичного короля, им очень понравилось.

– Яичного короля?

Иногда папа меня просто пугает.

– Если они станут слишком надоедать вашему отцу, пусть просто отошлет их.

– Я и не знала, что он общается с вашими детьми.

– Ну что вы! – удивилась Анна Берг. – С тех пор как мы здесь, каждое утро. Они всегда так его ждут.

– Мне кажется, это хорошо. – Я с полным чайником повернулась к двери. – Ему нравится женское внимание.

Убрав со столов, я снова вышла к игрокам в скат. Стол так и стоял там, где они его поставили, и молодчики по-прежнему вынуждены были ходить в обход.

– Ну, Кристина, всех накормила? – спросил Калли, сдавая карты. – Твой папа тут твое наследство проигрывает.

Я попыталась заглянуть в карты отца, он тут же положил их на стол рубашками вверх.

– Чего тебе, детка? Мне нужно сосредоточиться.

– По тебе соскучились две дамы.

Папа тихо застонал. Карстен рассмеялся:

– Да, Хайнц, не надо было соглашаться на брудершафт. Мехтхильда чуть не лопнула от счастья.

– Вы пили на брудершафт?

– А потом танцевали ламбаду. – Калли внимательно изучал свои карты. – Теперь они на ты, Ханнелора, Мехтхильда и Хайнц. Если бы на Ханнелору не напала страшная икота, они еще и теперь бы отплясывали.

Папа смущенно молчал. Я закусила губу.

– На Мехтхильде твоя кепка с лосем.

– Моя самая любимая. Там такой удобный козырек. Но Мехтхильда выбросила шестерки. – Он оглянулся. – Ты сказала им, где мы?

– Дамы, которые по тебе соскучились, много моложе.

– Моложе? – наморщил он лоб.

– И ты не можешь вспомнить, – покачал головой Карстен. – Если бы меня искали юные дамы, я бы знал, кто это.