Отпуск с последствиями

Нет, блин, я себя боюсь! Боюсь к нему привязываться, боюсь придумать себе романтическую сказку, а потом жестко обломаться о реальность. Я не могу так, как он. Для него всё это ничего не значит, а для меня многое. Ну не сплю я с малознакомыми мужиками направо и налево! И хоть Лео я всегда ненавидела, но самой себе не признавалась, что меня к нему тянет. Но я не хочу быть очередной его игрушкой. Просто не могу.

– Лео, все это зашло слишком далеко. Я так больше не хочу.

– Нам же хорошо вместе, – он выглядел раздраженным. – Скажи, разве не так?

– Этого мало, – тяжело вздохнула я.

– Вот и я про то же…

– Да не в том смысле! Я так не умею. Не могу я спать с малознакомым парнем! Да что это вообще такое? Это даже отношениями не назовешь. Черте что.

Я поежилась от прохладного ветра, немного прошла вдоль дороги, отвернувшись от Нестерова. Как я могла во все это вляпаться?

– Ладно, – услышала я недовольное ворчание. – Идем ко мне. Успокойся! Поедешь за рулем моей тачки.

– Ты тоже поедешь в санаторий?

– А куда я денусь, – буркнул он и зашагал вперед, а я следом, хоть на каблуках было непросто за ним угнаться.

Я шла и разглядывала его спину и бритый затылок, татуировки на руках, а сердце отчего-то защемило. Хороший. Но не мой. И от этого было так тошно, что хотелось немедленно оказаться подальше от него, забыть, стереть из памяти этот вечер. Он даже не хочет со мной встречаться. Ведь я почти прямо сказала, что просто секс мне подходит, я хочу большего. Но он промолчал. Что ж, зато и не соврал. Наверное, это хорошо. Конечно, хорошо. Правда всегда лучше обмана. Его же никогда не видели в компании одной и той же девушки, он их постоянно меняет. Может, он и не встречался ни с кем никогда?

– Сколько длились твои самые долгие отношения? – брякнула я ему в спину, когда мы уже подходили к элитной высотке в центре города. Квартиры здесь стоили невероятных денег.

Лео повернулся и резко остановился, а я машинально шагнула в перед и врезалась ему в грудь. Сделала шаг назад и подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Может, несколько месяцев.

Так я и думала!

– Почему так мало?

– Это допрос?

– Это диалог, – начала злиться я. Неужели нельзя просто ответить?

– Да хрен знает, – тоже разозлился Лео, бросая на меня грозные взгляды. – Не цеплял никто. Может, я не влюблялся никогда.

– Может, – пробормотала я.

– А что?

– Просто интересно. Тебя всегда видят с разными девушками. Это наводит на определенные мысли.

– Что я бабник?

– Да, – кивнула я, разглядывая его лицо. – Ты бабник. Тащишь всех в свою постель, может, уже просто по инерции. Вот и меня пытался совратить.

– А разве у меня это не получилось? – хмыкнул он и провел ладонью по волосам. – Только в этот раз все не так просто.

– Почему же? – спросила я, стараясь не выдать напряжения.

– Ладно, ты хочешь, чтобы я признался. И я признаюсь, Ягодкина. Ты мне нравишься. Всё? Довольна?

– Я довольна? – ахнула я. – С чего бы мне быть довольной?? И я не хотела никаких признаний!

– Не ври, – поморщился он. – Хорошо, я не умею признаваться в любви, никогда этого не делал! И не знаю, что это такое. Но кажется, в этот раз что-то пошло не так. Я не просто хочу тебя трахать…

Теперь уже скривилась я.

– … Я хочу большего. Не знаю, сам не пойму, почему так!

Мы стояли около парковки, забитой дорогущими тачками, и сверлили друг друга взглядами. Я совершенно не знала, как реагировать на его слова. Вроде бы Лео признался, что у него есть ко мне какие-то чувства, но сказал так, что радоваться было в общем-то нечему. Симпатия есть, но нужна ли она ему, он и сам не поймет. Зашибись просто.

– Где твоя тачка? – пробурчала я, отвернувшись.

Спустя двадцать минут мы уже ехали в сторону выезда из города на дорогущем спорт-каре. Я впервые была за рулем такого авто, поэтому ехала очень осторожно и аккуратно.

– Ты чего плетешься, как черепаха? – ворчал Лео, но кажется, поглядывал на меня с удовольствием.

– Боюсь, – честно призналась я. – У меня денег нет вторую машину чинить. За твою я вообще никогда не расплачусь.

– Попадешь ко мне в пожизненное рабство, – хохотнул Лео.

– А оно тебе надо? – тоже хмыкнула я. – Расскажи лучше, что означают твои татуировки? Например, роза на шее.

Лео немного помолчал и машинально прикоснулся кончиками пальцев к рисунку.

– Это в память о маме. Ее звали Роза. Ее не стало, когда мне было десять. Какой-то придурок сбил в центре города, когда она переходила дорогу.

– Боже… я не знала, извини.

Он кивнул.

– Я хорошо ее помню. Она любила меня. Отец всегда был на работе, я проводил все время с мамой. Он казался мне очень строгим, а мама доброй. Но когда она… когда ее не стало, папа стал другим. Старался проводить со мной больше времени, хоть и не знал, что со мной делать. Иногда я ночевал у Глеба и страшно завидовал, что у него есть мама, а у меня уже нет.

– Лео, мне так жаль, – я еле сдерживала слезы.

– Я никому об этом не рассказывал, – хмыкнул Лео. – Не знаю, что сегодня за день такой, хочется всем с тобой делиться. Может, это твои журналистские чары?