Отпуск с последствиями

То, что я испытывал к Вике, нельзя объяснить разумом. Это была какая-то магия, но магия светлая. Девочка с волосами цвета пшеницы и васильковыми глазами покорила меня, приручила взмахом длинных пушистых ресниц. А я прежде думал, так случается в идиотских, наивных мыльных операх. Но уж точно не прокатит со мной, опытным и взрослым мужчиной.

— Люблю!

В моем голосе прозвучала уверенность, поразившая меня самого.

— О, Марк!..

Викуля счастливо улыбнулась и стала еще красивее и желаннее. В тот момент она походила на сказочную нимфу, способную покорить любого мужчину. С рассыпавшимися по обнаженным плечам волосами, горящим взглядом, полным нежности и восторга. У меня в груди стало жарко, точно начала плавиться сталь, сковавшая сердце много лет назад.

 — Моя девочка, — прошептала я.

Нашел губами ее губы и смял их в полном дикого восторга поцелуе. Мне требовалось снова взять Вику, сейчас, немедленно. Меня одолевал такой дикий голод по ней, что от него можно было съехать с катушек. Что, собственно я и делал — медленно, но неуклонно. Я позволил себе быть таким, каким не был никогда прежде. Викуля что-то изменила во мне, изменила безвозвратно.

От близости ее роскошного податливого тела кружилась голова. Она была так податлива моим рукам, ласкавшим ее. Я уложил ее на спину поверх вороха одеял и, вытянув ее руки над головой, залюбовался открывшейся взгляду картиной. До чего же она прекрасна. Продолжая удерживать ее руки, склонился к пышной груди. Втянул в рот дерзко торчащий соскок и заметил, как тело Вики покрылось мурашками. Эта девочка хотела меня не меньше, чем я ее. Как будто тоже изголодалась по ласке и не могла насытиться.

Осознание этого возбудило сильнее.

Я мял ее нежную грудь, целовал и лизал, как вкуснейшее из лакомств. А после занялся пышными ягодицами. Моя рука скользила по всему ее телу. Не оставляя не обласканным ни один участок восхитительного тела. Вика постанывала  и прогибалась в спине, позволяя мне творить все, что вздумается. И мы бы непременно занялись любовью снова.

Если бы за дверью вначале не раздались шаги, а после и голоса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Чертову дверь опять заклинило! — басовито ругнулась какая-то женщина. — Да что сегодня за день-то такой?! Нашу «Европу» прокляли, не иначе. А я говорила, нечего было вчера селить на первом этаже тех подозрительных цыганок.

Глава 8

Виктория

Дело не в цыганках. А во мне. Это я приносила несчастья себе и каждому, кто со мной сталкивался. Не девушка, а тридцать три несчастья.

Мне стало стыдно. Не только оттого, что занялась сексом с мужчиной, с которым впервые познакомилась. Разумеется, о Марке Кесаре мне было известно многое, в том числе то, что он собирался прибрать к рукам фирму, в которой я работала. Но вот личная встреча состоялась впервые. К тому же в комнатушку вот-вот должны были войти. Работница гостиницы вызвала не то сантехника, не то дворника. Не знаю род деятельности этого мужика, но матерился он знатно, пока выламывал дверь. Таких выражений я не слышала даже от деда, служившего боцманом на флоте.

— Не надо суеты, Викуль, — попросил Марк. Улыбнулся, заметив, что я надела штаны задом наперед — ну совсем как в детском саду, ей богу. — Давай помогу.

Я покорно позволила Марку обрядить меня в пижаму. Он даже расчесал пальцами мои спутавшиеся волосы и, судя по довольному выражению лица, это занятие доставило ему удовольствие. Не такое, как секс, но все же. Марк подносил к носу пряди и вдыхал их запах, как будто не нюхал ничего прекраснее.

Меня это слегка смущало.

А еще я сильно нервничала перед встречей с работником гостиницы. Какой кошмар, сейчас женщина с басистым голосом и этот матерящийся сантехник войдут… Тотчас обо всем догадаются.

Сложно не догадаться о том, что происходило в помещении, когда на полу валяется груда одеял, а два лица противоположного пола выглядят всклокоченными и смущенными. Хотя нет, последнее можно было отнести только на мой счет. Марк вовсе не выглядел смущенным или встревоженным. Смотрелся так, как будто только что вышел из кабинета стилиста: небрежно запахнутый халат, идеальные, как после укладки смолисто-черные волосы. И только в зеленых глазах отплясывают тарантеллу черти.

— Оставь ты эти одеяла, — попросил Марк, когда я попыталась скрыть следы нашего пребывания в комнате. — Уберут сами.

— Но это мы устроили тут бардак, — возразила я.

Сильная рука перехватила мою, отчего из нее выпал край одеяла. Марк умел быть убедительным. Он просто закинул мои руки себе на шею и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Тебя не должно  волновать то, что о тебе подумаю совершенно незнакомые люди. К тому же это их вина в том, что нам пришлось оказаться в столь щекотливой ситуации. И, знаешь, я благодарен судьбе за стечение обстоятельств. Изначально оно показалось мне глупым и досадным. И только потом я понял, насколько оно было удачным. Мне просто фантастически повезло с тобой, Викуля.