Отпуск с убийцей

На мгновение в памяти встал недавний эпизод.

Лестница в санатории. И на площадке, перед зеркалом - двойник.

А потом - трагедия на пустынной железнодорожной насыпи. Неведомый убийца в оранжевой куртке, сломя голову бегущий с места преступления. И испуганные, ненавидящие глаза Тыриной.

- Если б я не знал, что это не я, то я бы сказал: убийца - я, ответил Невский, грустно глядя на майора.

- Превосходный довод, ничего не возразишь! - Афонов ядовито покривился. - От Куплетова, я думаю, и вовсе пользы никакой. Вот на голову мне свалился!..

Опять задребезжал телефонный звонок.

- Разбил бы иной раз! - сделал страшные глаза майор, однако трубку снял. - Алло!.. Кто говорит? Мордянский? Так. А Чикин где? Так. Пусть не пропадает. Хорошо, я слушаю внимательно. - Сколько-то времени Афонов держал трубку возле уха просто так, но вскорости придвинул к себе трепаный блокнот и распахнул его. - Конечно, я прекрасно понимаю. А нельзя ли покороче? Нет? Тогда я все записываю. Только громче - плохо слышно!..

Пока Афонов чиркал у себя в блокноте, строя рожи и сопя, Невский снова попытался увязать друг с другом главные события минувших дней.

Картинка вырисовывалась вроде бы логичная, правдоподобная, и все же.

Больше всего его раздражала в ней нахально-вызывающая, наглая фигура незнакомца - чересчур отчетливая, чтобы пребывать в тени, и вместе с тем до неприличия аморфная - буквально пальцем в нее ткни, и не заметишь, как насквозь пройдет рука. Приметы - есть, но все они - чужие. Парадокс!

Меж тем Афонов кончил говорить, повесил трубку и с удрученным видом, словно бы не зная, чем еще заняться, начал перелистывать блокнот вперед-назад, покуда не захлопнул его вовсе.

- Дожили! - сердито буркнул он.

- А что такое? - вмиг насторожился Невский.

- Чикин на заводе посетил столовую - совсем изголодался, невтерпеж ему, мальчишке! - вот его и прохватило. Пропадает, видите ли, двух шагов не может отойти!.. Талант сыскной, гроза убийц!.. Мордянский - тот умнее: взял из дому бутерброд. Пожалуй, далеко со временем шагнет, когда-нибудь мне будет на замену. Надо непременно поощрить - копнул парнишка в нужном месте, глубоко.

- Еще какие-то известия? Про Ломтева?

- Нет. Бери вбок, в туманный Альбион! - решил блеснуть отменной эрудицией и чувством юмора Афонов. - Стало быть, новинка номер раз. Хотя. на кой черт это все теперь?! Морока только лишняя.

- И все же?

Невский опустился в кресло, изготовясь слушать.

- Ну, что Мордянский рассказал?.. - мгновенно потускневшим голосом завел майор. - Он выяснил: в ту пятницу, когда в Мостова бахали из-за реки, с завода уволились трое. На пикничок-то директор поехал к обеду, а увольнялись - утром, и он лично подписывал приказы. Репутация у всех троих, так скажем, не ахти. Ну, двое - что? Уехали из города совсем, теперь в соседней области работают. Пока нормально.

- Вы фамилии их знаете?

- Сейчас взгляну. - Афонов снова пролистнул блокнот. - А, вот они! Трупцов и Разгибаев. Разгибаева я помню - ух, мошенник! А Трупцова никогда не видел... Ну и хорошо! Как говорят: мужик с кобылы - бабе легче. Или как там верно? Впрочем, все равно!.. Пусть в стороне от нас, в соседней области, бузят. Не сомневаюсь: забузят - и снова их взашей. Такой народ!..

- А третий? - подсказал нетерпеливо Невский. - Как его фамилия? И кто такой?

- Фамилия?.. Да плохо было слышно, я боюсь, неточно записал. Ну, то ли Саскин, то ли Васкин - что-то в этом роде. Кто такой? Разнорабочим числился...

- Его Бутусов знал?

- Наш славный оружейник? - прихихикнул вдруг майор. - Должно быть, знал. Они ж в одном цеху работали. И вообще: завод не так чтоб и огромный, там друг друга все - в лицо-то уж, по крайней мере! - знают. Я так полагаю. Вот. На работе этот Саскин был большой проказник: выговоров у него - вагон и малая тележка, так сказать. Да и с директором, с Мостовым то бишь, был все время на ножах. Мордянский рассказал: бывало, этот Васкин в мыло пьяный на завод с утра придет и - кочевряжится при всех, к начальству лезет: спирту, мол, хочу, шампунь совсем осточертел!.. А у Мостова спирт всегда был про запас - валюта заводская. Да и в городе ценим напиток - если надо что приладить, починить. За деньги так старательно не сделают, как за граненых полстакана. Люди ценности на этом свете различают...

- Ну так что же Васкин-Саскин? Чем еще он знаменит? - осведомился Невский, подавляя набежавшую улыбку. - Не сидел - ни разу?

- Было дело, - покивал майор. - Сидел. Три года.

- А за что?