Отпуск во времени

По моей жестикуляционной просьбе, Минор купил для меня нового верблюда, так как я пришел к выводу, что так передвигаться по пустыне гораздо удобнее. Этот верблюд к слову сильно отличался от моего предыдущего, он явно был другой породы. А впрочем, верблюд, он и в Африке верблюд, что его разглядывать. Я хотел ехать один, но мои спасители настояли на том, что бы я прибился к каравану и шел с ними, а то не дай боги, я снова свалюсь в бреду. Я же как разумный и благодарный человек, решил не заставлять за себя лишний раз переживать Ваваю, и сделал так, как она хотела.

Так что, я ехал почти в самом конце длинного каравана, который вез продовольствие в Каир. Я бы вообще сказал, что расположение у города, так себе, все в него доставляют из вне. Но это уже совсем другая история.

За несколько дней караван дошел до Каира, где я уже с чистой совестью от него отделился и пошел своей дорогой. Которая впрочем, я еще не знал куда лежала. Но точно больше не в сады царицы, ей вообще не следует знать о моем прибытие в город. Что-то мне подсказывает, что и посох уплыл именно к ней.

По прибытие, я решил что лучший способ спрятаться, это оказаться на виду. Поэтому и отправился на местный базар. Похожу там, половлю мысли людей, пойму чем живет город, а может и узнаю об истинных планах царицы.

Я гулял по базару около трех часов, внимательно изучая мысли прохожих, ведь не каждый в слух скажет, что власть плоха, а в мыслях подумает. Но я не нашел этого и в мыслях. Более того, люди искренне желали добра и здоровья своему жрецу. Из чего я сделал вывод, что недовольных правлением жреца Ламана нет.

Царицу же наоборот, вспоминали злым словом, в мое время сказали бы просто — стерва и сучка. Но в этом времени таких эпитетов не знают, а потому сравнивают ее с змеей. А в целом, они не далеки от истинны, в изворотливости царицы я и сам успел убедиться.

Закончив с изучением мировоззрения местного населения, я отправился в сторону Царского дворца. Нужно обдумать, как вызволить Авдотью.

Подойдя к исполинскому зданию, украшенному колоннами и всевозможными рельефами, мне даже не пришлось думать, как попасть внутрь. Множество рабов несли во дворец провизию и ящики. Прочитав мысли одного из них, я узнал, что в гареме будет праздник богини Хатхор.

Слившись с прислугой, я прошел во дворец. Теперь мне стоило лишь тихо и неприметно вести себя, и рано или поздно я увижу Аву и смогу сбежать с ней.

В эту ночь, кем я только не побывал, грузчиком таскающим бананы, поломойкой плит в зале и ступеней, ничего более унизительного не делал. Радовало одно, от рабов не требовалось говорить, только выполнять, а чего хочет господин было легко понять по его мыслям.

И вот под утро, когда все приготовления были закончены, в зал вошли они, младшие царицы и «нефрут» — красотки-наложницы. К последним, думаю Авдотью и отнесли.

Нефрут были одеты в наряды из тончайшего льна и бисерные сетки. А на некоторых из них и вовсе были только набедренные повязки. При этом у всех были браслеты, ожерелья и массивные парики.

До нашего времени дошли их изображения играющих на музыкальных инструментах, танцующих, поющих и играющих с царём в сенет — игра чем-то напоминающая шашки. Но одно дело изображения, и совсем другое, вот так стоять тут, и видеть их в живую. Прекрасные восточные красавицы, так и манили, зачаровывали, и я бы так и дальше стоял смотрел, если бы не услышал крик великой супруги царской.

— Как ты посмел явиться сюда! — отвесив мне пощечину, выпалила царица.

— Я всего лишь пришел спасти свою подругу. Она не принадлежит вам. — наперекор сказал я.

— Я тебе говорила, что бы ты сюда не совался. От сюда нет пути обратно. Но ты упрямый, решил ослушаться, что ж, ты об этом пожалеешь. — продолжила злобно царица.

— Не смей угрожать ему! Ты, расфуфыринная стерва, с раздутым эго… — пошла в нападение Ава, за что быстро и поплатилась.

«Схватить обоих, и отправить в самые дальни темницы. Пусть посидят без еды и воды, после праздника решу, что с ними делать». приказала Фейредина своим стражникам, я же прочел это мысленно.

Нас повели по лабиринтам дворца, где коридоры освещали лишь факелы. А еще здесь дуло холодом, не тем холодом, который в привычном понимании человека, бывает от понижения температуры, а холодом духовным, таким жутким ужасом.

Всю дорогу мы шли молча, на расстоянии друг от друга, и только когда нас завели в камеру и заперли за нами решетку, Авдотья кинулась мне на шею.

— Как же я рада тебя видеть! — принялась она обнимать меня. — Только, почему так долго?

— Я не мог придти раньше. — признался я ей.

И рассказал ей все, что со мной приключилось за последние дни. Как был без сознания, как меня подобрал Минор, и выхаживала его жена Вавая. Не забыл упомянуть и о том, что сомневаюсь в словах царицы относительно жреца.

— Обалдеть! — только и смогла на это сказать моя собеседница.

Да уж, лучше слова и не подобрать было. Я и сам уже запутался в происходящим в округ. Но ситуацию нужно прояснять и как можно быстрее, от этого зависит не только наше возвращение домой, но и наша жизнь в целом.