Отпусти - это всего лишь слово

Ну не могло у меня быть такой сказки. Не в этой жизни. 

- Саня, - прошептал я отчаянно, кусая губами его шею. - Са

...я тебя л.ю.б.л.ю. Я нарисовал губами.

- Мммм, как же ты пахнешь, Ники. - Санька провёл носом вдоль моей шеи. - Обалденно...

Как всегда. Он так хотел услышать эти слова, и в то же время абсолютно их не слышал, когда я пытался их произнести. 

Я говорил ему это каждый день. Множество раз, но не мог произнести вслух, что - то мешало, не давало это сказать

- Ага, твой шампунь спиздил....Ай, щекотно дурак, харе меня обнюхивать. Саааан.

   Я захихикал дёргаясь.

- Мой! - прошептал, почти прорычал Санька, лизнул, оторвался словно не веря, заглянул в глаза - Мой Ники, понимаешь? Ты мой. 

Мы неслись на космическом экспрессе с сумасшедшей скоростью его мерцающих глаз. 

- Ники, я без тебя... не могу дышать - прошептал Сашка и голос его сорвался. 

- Дышать, жить. Смотрю и не понимаю, как я мог всё это время... Без тебя. Мне кажется и не жил вовсе Ник. Болел. А сейчас, понимаешь...Ещё больше болею...Только мне... Так хорошо!

Сашка не договорив, вновь притиснул меня к себе, сжимая, до боли в позвоночнике. - Ники, не уходи от меня. Я не выживу. 

- Идиот! - Мне захотелось встряхнуть его как следует, а может быть наоборот обнять, утешить. В такие моменты сильный, несгибаемый Сан, выглядел как беззащитный маленький ребёнок, беспомощный, неуверенный, растерянный. Почти жалкий. Сильные люди, иногда могут быть слабыми. А слабые очень сильными. 

В такие моменты я испытывал неловкость, страх и ощущение полёта в неизвестность и стыда, за него, за себя. Я держал Сашку на ладони. Дебильное ощущение собственной власти. Любовь превратившаяся в одержимость. Я о таком только читал, и всегда презирал баб, из - за которых герои рисковали жизнью, свободой, положением, шли на верную смерть. Я считал, что это вымысел. Любовь не должна стоять на коленях. Сашка не стоял. Но иногда нём чувствовалась какая - то хрупкая, надломленная грань. Очень светлая, тонкая. 

- Сань, вот что ты за хрень несёшь, а?

- Не знаю, - Сашка не отрываясь от меня, яростно замотал головой. - Не знаю, малыш. Боюсь. Хочу забрать тебя в охапку и унести. Увезти отсюда ко всем чертям. Не знаю, чего боюсь, Ники. Страшно. 

Сашка оторвался, сжимая моё лицо ладонями и покрывая поцелуями.

- Успокой меня? - попросил он отчаянно. - Успокой, пожалуйста. Поцелуй, меня, Никит. 

- Да ты мне двинуться не даёшь, Саня - полузадушено просипел я. - Отпусти, ты бы хоть силу соразмерял, блин. 

- Не могу! - Сашка снова сгрёб меня в охапку, укачивая на коленях.

- Вот такой вот я у тебя дурак. Хоть завтра в психушку сдавай.

- И лежать нам явно на соседних кроватках, хотя я бы предпочёл на одной.

   - Я ласково погладил его по щеке. - Что с тобой, малыш? Глупости говоришь, Сань. 

Я поцеловал Сана в окаменевшие губы.

- Куда ж я от тебя денусь, дурашка, ты мой? 

- Ты меня хоть любишь, Никит?

Сашка посмотрел с такой мукой, что внутри всё перевернулось.

- Спишь со мной, принимаешь...А я даже не знаю, что ты чувствуешь, чувствуешь что нибудь или нет. Кто я для тебя, Никита? 

- Иногда слова ведь не нужны, Саша? - жалобно спросил я, мысленно костеря себя, матерясь на самого себя, давая себе пинков. Бля Никитос, уебан Ну что тебе стоит сказать. Бля три слова твою мать. Просто тупо сказать три слова. 

И не мог.

   Сашка вздохнул и тоскливо ткнулся носом в моё плечо.

- Как же с тобой Ники, странно. - шепнул он тихо - И больно и сладко одновременно. И легко и тяжело. Хочется лететь, а иногда хочется плакать. Но мы ж не ищем лёгких путей. 

Он хмыкнул вскидывая голову и кажется приходя в себя, вновь становясь, сильным, собранным, жестким, а мне сразу сделалось так тоскливо. Захотелось его обнять, утешить и всё внутри заметалось в панике, забилось в глухой истерике непонятно от чего. От острой тоски, смутного наития пониманием.

А затем раздался яростный мат и звук ударов.

Это было так неожиданно, что мы вздрогнули одновременно. 

Это было очень нереально. Словно в наш уютный мирок, внезапно вторглась какая - то страшная чёрная сила, разрушая тёплое умиротворение. Атомные бомбы взрывающие Хиросиму и Нагасаки. Люди не знали, что пришла беда, а потом стало слишком поздно. 

Я хотел вскочить, бросаясь на помощь. Рефлекс, инстинкт, но я никогда не прохожу мимо, если слышу что - что то, случается, могу вылететь полуголым вскочив с кровати, милицию набрать на крайняк, но важно узнать, что происходит. Вдруг там человека убивают. 

Но внезапно ладонь Сашки с силой обвилась, вокруг моего торса, возвращая обратно, удерживая на коленях. 

- Бля, да ты совсем охуел? Мало мы тебя...