Отпусти меня [СИ]

— Поеду — бурчит в ответ он.

— Может, на обратном пути мою машину заберешь?

— А сама чего?

Тщательно смываю налипшее тесто с рук, вытираю полотенцем и оборачиваю к мужу.

— Я больше на работу не поеду.

Он отрывается от гипнотизирования экрана телевизора и заинтересованно смотрит на меня.

— Тебе же еще неделю работать.

Пожимаю плечами.

— Наработалась уже…

Он медленно поднимается со своего места и вплотную приближается ко мне, обжига горячим дыханием. Невеселая ухмылка касается его губ, и я замираю под пронизывающим взглядом.

— Наработалась она… — глухо шипит он, вкладывая в эту фразу совсем иное значение. — Что? Не понравилось?

На мгновение вспыхивает предательское чувство вины, но я быстро его затыкаю. Нельзя поддаваться.

Внутри обмирая от страха, смотрю мужу прямо в глаза и иду в наступление:

— А тебе? — и в ответ на удивление добавляю. — Мне доложили, что у тебя любовница завелась, которой ты цветочки таскаешь. Это правда?!

Саша, явно не ожидавший такого подвоха, несколько мгновений переваривает слова, а потом выдает:

— Ну и кто та падла, что вешает тебе лапшу на уши?

— Есть добрые люди, — уклончиво ответила я, в душе недобрым словом поминая бабулю. — Так ты не ответил.

— Ты тоже.

Смотрим друг другу в глаза, и я первая нарушаю внезапно гнетущую тишину.

— Я с ним не спала, если тебя это интересует.

— Но хотела?

— Хотела…

Муж некоторое время молчит, а потом хватает пачку сигарет и стремительно идет на улицу, громко хлопая дверью.

Я вздрагиваю от этого звука, словно от удара и судорожно выдыхаю.

Пускай покурит, подумает, перебесится, а я пока вареников налеплю.

* * *

Ночью я не слышала, как Саша пришел в постель, а утром проснулась, когда он уже собранный стоял на пороге.

— Ты куда собрался? — бреду в прихожую прикрывая ладонью зевающий рот.

Он несколькими энергичными движениями смахивает с туфель щеткой несуществующую пыль и выпрямляется весь такой серьезный, собранный.

— На старую работу нужно смотаться.

— Так суббота же? — подозрительно прищуриваюсь я.

— Вот именно — суббота, — загадочно отзывается он.

Уже у двери останавливаю его, обнимаю и целую в губы, несмотря на сердитое и недовольное лицо.

Да, что ж ты такой суровый у меня?!

— Удачи тебе там, — хрипло шепчу я и зачем-то глажу и без того идеально отутюженную рубашку.

— Угу, — мычит он и уходит.

Несмотря на Сашину холодность и отчужденность, настроение у меня отличное. Не будет же он на меня вечно злиться? Наверняка уже к вечеру успокоиться. Самое главное, что все благополучно разрешилось, и у меня теперь нет причин не доверять мужу.

Варю себе чашечку кофе и в обнимку с планшетом релаксирую, наслаждаясь тишиной и прохладой летнего утра ровно до того момента, пока на телефоне не высвечивается незнакомый номер.

Поднимаю трубку и слышу уверенный мужской голос:

— Могу я услышать Марию Викторовну?

— Я вас слушаю.

— Вас беспокоит Отдел по борьбе с экономическими преступлениями Синюгин Борис Валентинович.

У меня дар речи пропал от шока. Язык прилип к небу, и я не смогла выдавить из себя ничего кроме неразборчивого:

— Э-э-э…

— Скажите, могли бы мы с вами встретиться в понедельник в районе обеда?

С трудом обретя голос, задаю самый главный вопрос:

— А в чем собственно дело?

— Это не телефонный разговор. В двух словах не расскажешь. Я вам в понедельник наберу и сообщу, куда подъехать для дальнейшей беседы, — и с этими словами положил трубку.

Трясущейся рукой кладу телефон на стол и пытаюсь понять, что это вообще было. Надеюсь, что это чей-то глупый розыгрыш. Первая мысль: позвонить Саше. У него полно знакомых в органах. Вот и пускай разузнают, что это за господин Синюгин.

Я снова взяла телефон, но палец завис на кнопке вызова.

Как-то подозрительно все это выглядит.

Пожалуй, стоит подождать и посмотреть, что будет дальше.

Все выходные меня грызло гнетущее чувство беспокойства. Я вся извелась, выстраивая предположения одно страшнее другого и самое неприятное в том, что мое настроение передавалось семье.

Дети изводили своими капризами, выматывая последние нервы, а муж продолжал ходить мрачнее тучи, обижаясь на меня и на весь мир из-за того, что я вся такая неидеальная. В итоге я бесилась пуще прежнего, продолжая жестоко себя накручивать. И чем больше окружающие затягивали гайки, тем сильнее должна была стать отдача.

Наконец, наступил понедельник. Я как примерная домохозяйка с утра отправила мужа на работу, детей отвезла в садик и сама поехала за «Маздой», а заодно и за трудовой книжкой.

Странно было, что никто мне с утра не позвонил с работы. Даже Вера Ивановна.

По дороге меня настиг звонок от господина Синюгина. Он благодушным тоном попросил встретиться в небольшом кафе неподалеку от самого Управления. Я согласилась и, предварительно забрав, мирно дожидающуюся меня на парковке бара «Маздочку» двинула в центр города, внутри обмирая от страха и нетерпения.

Борис Валентинович оказался солидным мужчиной лет пятидесяти на вид в форме. Жаль, что я никогда не интересовалась звездочками на погонах и теперь не могла определить какой пост занимает мужчина, но судя по его вольготному поведению немаленький.