Отпусти мои крылья (СИ)

О чем бы я мог рассказать? Про грязь, пыль, развалины, антисанитарию и вечно обдолбаных местных жителях? В Талукане каждый третий, даже женщины, принимают опиум, героин и марихуану. Дышат опиумом в лицо своим детям, чтобы те засыпали. Дают марихуану самым маленьким. Сначала они покупают наркотики и только потом еду. А если не могут найти деньги на наркоту - пытаются продать собственных детей или заставляют заниматься попрошайничеством. Такая жизнь делает из этих людей камикадзе - им становится все просто до лампочки. Они начинают стрелять и стрелять много.

Я провел в этом аду чуть больше полугода. Банда, в которую я попал – самая опасная в Талукане. Моей задачей было узнать о том, кто курирует их с нашей стороны. Связи, пароли. Каналы сбыта. Но мне мало что удалось. Зато в полной мере познал грязь и голод, насмотрелся на смерть и кровищу… Когда мне казалось, что хреновей просто некуда – убили моего связного. Думал, и меня там же положат… Получил ножом в бок, но все-таки смог кончить ублюдка, который следил за нами, раскрыл нас…

Воспоминания выводят из себя, бесят, они подобны тянущей застарелой ране. Психую хватаю ключи от отцовского мерса – своей машины теперь у меня нет… Димка и тут постарался, прибрал к рукам БМВ, которую подарил мне на восемнадцатилетие дед. Что мне делать со всем этим? С Димкой, который хоть и сволочь, но родственник ведь. Руки так и чешутся навалять как следует, хоть пообещал отцу, что не буду этого делать. Да и чем это поможет. Что изменит? Но и за стол один с этим ублюдком не сяду!

Стыдно перед матерью, но с семейного торжества я все же слинял…

Возвращаюсь домой уже в темноте. Бросаю куртку и ключи от машины на мраморную столешницу в кухне, достаю из холодильника бутылку пива.

– Не догадался позвонить матери и сообщить, что ты жив, а не лежишь мертвый в кювете?

Делаю большой глоток пива и смотрю на старшую сестру.

– Мобила села.

– Мы все с полудня пытаемся с тобой связаться. Ты забыл, что мама устаивала вечером семейный ужин?

– Нет, не забыл, просто решил воздухом подышать и… заблудился, так скажем.

- Заблудился ты давно, Артур… Слишком давно…

- Ага. Только давай без нотаций, сестренка! Я слишком пьян для них и слишком устал.

- Со дня твоего возвращения, все ищу и ищу подходящий момент… но он не находится. И знаешь что? Мне это надоело! – вспыхивает Таисия. – Сколько можно вести себя так по-свински, Артур? Я ведь помочь хочу… Понимаю, что ты пережил. Мне очень жаль, что с тобой столько всего ужасного произошло! Мы все это время с ума сходили… Мама на успокоительных… Отец не показывал, но переживал еще глубже. Едва удалось инфаркта избежать. А Дима… Он заплатит за все, обещаю. Я хотела, уговаривала отца в суд на него подать… уголовное дело завести… Но родители против. «Бурмистровы не выносят сор из избы» - горько усмехается сестра. – Но больше они боятся Веру расстроить. Она неважно себя чувствует. Ну и дедушку тоже. Он ведь совсем от дел отошел. Живет на Кубе с бабушкой в свое удовольствие, уже год там и сюда возвращаться не собирается.

- Вот как, - усмехаюсь.

- «Вот как»? Это все, что ты можешь мне сказать? Я так ждала тебя… И Лика… - Таисия запинается. – Нет, я понимаю, почему ты на ужин не пришел! Я бы тоже с Димкой не стала за одним столом сидеть… Я и не сидела – ушла… Но позвонить можно было, братик!! За тебя все так переживают! Почему не позвонил?

Господи, вот заладила, как попугай! Да потому что не хотел слышать разочарование в голосе матери или ощущать вину, которую она заставила бы почувствовать.

- Я хочу помочь, Артур, - Таисия мягко касается ладонью моего плеча. Но я отстраняюсь.

- Когда-то я много раз просил тебя помочь… Но ты не помогла.

Сестра вздыхает, отходит в сторону и садится за стол.

- Ты за старое? Три года прошло. Всю жизнь будешь припоминать мне, что однажды встала не на твою сторону?

- Нет, не надо было стоять на моей стороне. Ты могла просто сказать мне телефонный номер. Адрес. Я хотел все исправить…

- Ты бы только причин ей новую боль!

- Никогда!

- Но ведь сделал однажды!

- И больше не заслуживаю шанса?

Сажусь напротив, прячу руки под стол, изо всех сил стиснув кулаки, противясь желанию врезать по деревянной поверхности со всей дури.

- Для тебя это всего лишь шанс… Для нее – жизнь. Ты и так ее сломал. Нарушил планы. Вынудил уехать в другой город…

- Я понял. Урод конченый, нет мне прощения. Можешь не продолжать.

- Артур… пожалуйста, ты должен забыть ее! Она изменилась. У нее своя жизнь. Она счастлива. Столкнетесь – и равновесие снова будет нарушено…

- По себе судишь и мужу бывшему. Я – не такой.

- Знаю. Но все-таки Василине будет лучше без тебя…