Отпусти мои крылья

— Ага, все мужики — слабаки и лентяи. Вот Артурик и согласился быть Ромео. Так бы, по своей воле — ни за что. А уж Ведьма то, наверное, как рада! Будут на сцене любовь изображать! А то он в последнее время бегает от нее, надоела поди.

— Думаешь надоела? — спрашиваю дрожащим голосом, а в душе просыпается глупая надежда.

— Да наверняка. Она ж как репей! Но теперь ему некуда рыпаться. Как миленький будет лобызаться с ней на сцене. А уж Ника расстарается, я думаю.

— Там и поцелуи будут? В пьесе?

— А ты как считаешь?

— Я… не помню этот момент, хоть и читала.

— Не помнишь самое интересное? Ну ты даешь! А я вот прекрасно помню, по «Ромео + Джульетта» с Ди Каприо я, можно сказать, целоваться училась…

— Не смотрела этот фильм.

— И очень зря! Хорошо, что у меня ночуешь, будем восполнять упущенное.

Хромого Ромео, тем временем, отпускают со сцены, и он ковыляет на выход, видно, что все происходящее его бесит и охота поскорее смыться. Начинается кастинг на роль Джульетты и на сцену выходит Соболева.

Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!

Отринь отца да имя измени,

А если нет, меня женою сделай,

Чтоб Капулетти больше мне не быть.

Читает Ника, мягко сказать, средне. Запинается и мямлит. Впрочем, не знаю, как бы я на ее месте себя чувствовала на сцене, перед кучей учеников, которым только дай повод поржать. Может, вообще ни слова бы не выдавила.

На роль Джульетты пробуется также Лера Иванова из девятого В и еще несколько девочек, но понятно, что Ника в приоритете и никому роль не отдаст, хотя отрывок выучила плохо, и запинок было слишком много.

Лиса выходит на сцену, читает монолог кормилицы, очень здорово у нее получается. Мы репетировали эту часть пьесы не один раз, ухахатываясь до упаду. Лиса не может без шуточек и стеба. Но выступает отлично, со всей серьезностью, и ясно что роль будет ее. Впрочем, больше на роль кормилицы желающих нет.

— Так, перерыв, а после у нас еще одно прослушивание на Джульетту, последнее, объявляет Таисия. — Василина Дусманис, рада, что ты все-таки решилась попробовать, — слышу летящий мне в спину голос учительницы.

Мы с Лисой уже почти дошли до выхода. Замираю и оборачиваюсь, услышав свою фамилию. Что все это значит? Стоящая неподалеку Соболева прожигает меня ядовитым взглядом.

Подбегаю к Таисии.

— Почему вы моя имя назвали? Я не подавала заявку!

— Ну значит кто-то решил за тебя, вздыхает Таисия. Может подружки, может недоброжелатели. Какая разница, Василина? Не вижу в этом ничего плохого. Считаю, ты должна попробовать. Это шанс показать себя.

— Я не могу. Не готовилась, да и просто не хочу! Не желаю ничего показывать!

— Слушай, голосует в любом случае комиссия, это не моя благотворительность или заговор. Выйди и расскажи отрывок, это же не сложно! Только переоденься, я не говорю, что надо бальное платье как у Ники, но спортивный костюм все же перебор…

— Я пришла поддержать подругу! Не собиралась выступать. Да и переодеться мне не во что, одежда мокрая.

— Да, я помню — ты попала под дождь, улыбается учительница. — Импровизируй. Или выступи в этом — неважно. Но не отступай. Поверь, я знаю о чем говорю. Ты сразу почувствуешь себя лучше!

Таисия уходит с другими учителями, а я стою столбом, Лиса тоже. Мы ошарашены новостью. Я не знаю, что делать. Не хочется обижать любимую учительницу, она ясно дала понять, что разочаруется во мне, если не поднимусь на сцену. С другой стороны, тот кто это сделал — явно не желал мне добра. Что же это? Новая игра Артура? Какой план? Посмеяться, закидать шариками с краской, облить помоями? Как же мне паршиво сейчас! Так и хочется заорать во все горло от безысходности.

Но это еще не все. Вальяжной походкой, обмахиваясь веером (похоже Ника решила, что этот атрибут еще больше сроднит ее с персонажем, хотя выглядит глупо и совершенно «не из той оперы»), к нам приближается Соболева.

— Та-ак, значит мышь Джульеттой себя возомнила, — смеется мне в лицо Барби. — Ок, посмотрим, поржем от души, да, девочки? — кивает своим подружкам, которые подходят и берут Соболеву под руки.

— Сама можно подумать круто выступила, — буркает себе под нос Лиса. — Тоже мне, актриса погорелого театра…

— Что ты сказала, мышь? — рявкает Ника. — Что там под нос бубнишь?

— Да ничего, — спокойно отвечаю я, не желая ввязываться в обмен оскорблениями. Вижу, что Лиса свирепеет. Только очередного конфликта сейчас не хватает, и так тошно. Беру Лизу под руку и тащу в сторону. — Плевать, — тихо говорю Лизе. — Пусть что угодно несет, пусть ржет. Какое нам дело до Ведьмы и ее мнения?

— Ты должна выступить, Василина! — неожиданно заявляет Лиса. — Просто обязана поставить на место эту мымру!

— Да ты что? Они же наверняка мне что-то подстроили! Смотрела «Телекинез» по роману Кинга? Вот точно мне какое-нибудь ведро с жидкой гадостью готовят! Я в этом не сомневаюсь!