Отпусти свою волчицу

– Никто! Ничего! Мне! Не рассказывал! И я слышать ничего не хочу! Зверь! Животное! Уйди прочь!

Подгоняемый криками женщины, Егор медленно встал, подобрал сброшенные на пол подштанники, ушел в предбанник.  Там тяжело опустился на лавку и долго сидел, опустошенный, несчастный, отвергнутый… Сидел и ругал себя за то, что не понял, не заметил, не разглядел в своей истинной испуга, который заставил ее уступить нежеланным ухаживаниям и прикосновениям.

***

...Некоторое время Кристина молча смотрела на отца, ожидая обещанных признаний. Потом не выдержала, окликнула, выдергивая из пучины воспоминаний:

– Так что ты хотел мне рассказать, папа?

– А?.. Да. Крис, малышка, я задумался. А что хотел сказать… Знаешь, я бесконечно виноват перед твоей мамой, и никакие оправдания не могут отменить моей вины…

– Да что такого ты мог сделать?! – Кристина искренне недоумевала: Егор Парфенович – сдержанный, тактичный – казался ей самым безобидным из знакомых ей мужчин.

– Мы с Леной впервые столкнулись в лесу. Точнее, в Лабанорской пуще, это в Литве. Я там родился и вырос, а Лена приехала вместе с родственниками из Беларуси, чтобы отдохнуть, пособирать грибов, порыбачить. Тогда для этого еще не нужны были визы.

– Вы встретились в лесу, – повторила вслед за отцом Кристина, давая понять, что слушает внимательно.

Егор отодвинул чашку с остывшим чаем, взглянул на дочь, усмехнулся печально:

– Ты когда-нибудь видела оборотня в неполном обороте, Крис?

– Да. Совсем недавно.

– Тогда ты представляешь, насколько это кошмарное, пугающее зрелище…

– Представляю. Выглядит и правда жутко. Мама увидела тебя таким?

– Лена заблудилась. Ушла очень далеко от компании, с которой приехала. Даже не представляю, как ей удалось за полсуток пройти по лесу около трех десятков километров. Я, точнее, мой волк, напал на ее след, и сразу почуял, что встретил истинную. Бросился вдогонку. Естественно, увидев огромного хищника, она сильно испугалась, и тогда я попытался перекинуться в человека, но получилось… не сразу.

– Ох, бедная моя мамочка! – Крис закрыла лицо ладонями, потрясла головой. – Даже я, уже зная о существовании оборотней и познакомившись с волками Рома и Берта, все равно испугалась! А ей было еще хуже!

– Да, Кристина. Так и было, вот только я тогда этого не понял и не учел. Когда мне, наконец, удалось полностью вернуться в свою человеческую ипостась, я предложил Лене переночевать в своем охотничьем домике, а уж утром собирался отвезти ее к родственникам. Ей ничего не оставалось, кроме как пойти со мной: сама она дорогу не могла отыскать.

– И что было дальше?

– А дальше… я привел Лену к себе, накормил, предложил помыться в бане, а потом дал понять, что считаю ее своей истинной и хочу близости с ней… – Егор замялся, не зная, как говорить с дочерью на такие щекотливые темы.

– И что же мама Лена?

– Она не отказала мне, не решилась меня оттолкнуть. И только потом, когда все уже произошло, призналась, что сделала это из страха. Я был… раздавлен. Ругал себя за невнимательность, но уже ничего не мог изменить.

– Да… сделанного не воротишь, – припомнила Крис одну из любимых поговорок своей соседки по коммуналке, Марии Ефимовны.

Раньше Кристине казалось, что ее история знакомства с Ромуальдом выглядит скорее пугающе, чем романтично, но теперь она поняла, что у них с Ромом все получилось как раз-таки очень даже мило и приятно. Не считая момента, когда Ром позволил себе увезти ее из Москвы и надавить на нее своей силой альфы…

– Как же получилось, что вы все-таки стали жить с мамой Леной вместе? – вернулась она к разговору.

– На следующее утро я, как и обещал, отвез Лену к ее родственникам. Оказалось, что приехали они на целый месяц. Узнав об этом, я обрадовался. Подумал, что у меня будет время поухаживать за любимой, сгладить первое впечатление…

– Любимой? Ты так быстро понял, что любишь маму?

Егор снова послал дочери печальную усмешку.

– Ты веришь в любовь с первого взгляда, Кристина?

– Не знаю…

– А мы, оборотни, точнее, альфы, знаем, что существует любовь не с первого взгляда, а с первого вздоха. Это невозможно объяснить. Просто постарайся поверить: однажды вдохнув аромат своей истинной, альфа влюбляется – сразу, без всяких «если» и «вдруг». Другие женщины перестают для него существовать, и уже не важно, насколько они красивее или умнее. Та, что предназначена тебе Луноликой – всегда родная и желанная, даже если твердит, что ненавидит тебя.

– И это – навсегда? – зачем-то уточнила Крис. Пожалуй, быть для своего мужчины единственной она бы согласилась.

– Со временем, если истинная отталкивает своего альфу, раз за разом рвет его сердце презрением, недоверием или изменами – любовь может перерасти в ненависть. Но даже ненавидя, альфа все равно всегда будет желать свою пару, стремиться к ней, мечтать о близости… – Егор покачал головой. – Знаешь, дочь, говорят, даже у самого крутого героя всегда есть своя ахиллесова пята. Своя слабость. Так вот: слабость альфы – его пара.

– И ты тоже не мог расстаться с мамой, не хотел отпускать ее, – догадалась Крис.